Правила одиночества. Самид Агаев

соскучилась.

      – А-а.

      – Что означает твое, а-а?

      – Вопрос снимается.

      – Почему? – Не унималась женщина.

      – Ни почему.

      – Когда мы встретимся, – спросила Лена.

      – Как-нибудь, – пообещал Караев.

      – Мы расстаемся?

      – Что значит расстаемся? Если быть точным, мы расстались пятнадцать лет назад.

      – Тебя это, я вижу, радует.

      Нет, меня это не радует, я просто констатирую, определяю положение вещей. Знаешь, такое сочинение, называется «О природе вещей» ее написал один философ по фамилии Лукреций. В школе не проходили? А в институте? Не надо было лекции пропускать. Я не издеваюсь, я совершенно серьезно говорю.

      – Как Маша убирается?

      – Чисто. Слушай, а ты посимпатичней никого не могла найти?

      – Я это сделала намеренно. А ты полагал, что найду тебе провинциальную красотку, чтобы она тебя окрутила, и вытянула из тебя твои денежки. Нет, мой милый, с Машей я могу быть за тебя спокойна, я знаю твой вкус. На нее ты не позаришься.

      – А если она меня соблазнит. Как знать, человек слаб… Ну, ладно мне пора на работу. Я можно сказать, в дверях стою. Что за манера у тебя звонить с утра пораньше.

      – Ну, сейчас же не раннее утро, – сказала Лена, – уже одиннадцать, между прочим.

      – Ну, правильно, – подтвердил Караев, – одиннадцать. Москва только проснулась. Ты Елена на стройке не работала?

      – Ты бы еще спросил, не работала ли я в трамвайном депо, – возмутилась Воронина, – конечно не работала. Я между прочим выросла в семье министра.

      – Не работала, поэтому ты не знаешь, что раньше отсчет времени начинался с открытия винных магазинов, а открывались они как ты уже, наверное, в силу своей проницательности догадалась в одиннадцать утра. Это сейчас водку можно купить в любое время, а в те времена в неурочный час – только у таксистов, ферштейн?

      – Иди ты к черту, – вдруг обиделась Воронина, и бросила трубку.

      Хлеб Насущный

      За прилавками друг против друга стояли два молодых азербайджанца и лениво переговаривались. Перед ними на лотках были выставлены горки экзотических фруктов и овощей. Вдоль рядов, медленно шла молодая женщина. Заприметив ее, один торговец заметил: «Хорошая штучка, а племянник?»

      – Неплохая, – согласился племянник, – ты будешь «клеить», или я?

      – К кому подойдет, тот и будет, – ответил дядя.

      После этого они замолчали, принялись выжидать, как два охотника в засаде.

      «Жертва» приблизилась к прилавку племянника.

      – Почем апельсины? – спросила женщина, взяв оранжевый плод в руки.

      – Шесдесят рублей, – приветливо ответил торговец, добавил, – но тебе бесплатно дам.

      – Что это вдруг расщедрился? – удивилась женщина.

      – Давай вечером встретимся, – предложил торговец, – туда, сюда, погуляем.

      – С какой это стати, – она подбросила и поймала апельсин, у торговца вдруг возникло чувство тревоги.

      – Красивый ты, – торопливо сказал он, следя