Леди не по зубам. Ольга Степнова

потратиться на Мальдивы!..

      Я вышел из автобуса в полном недоумении. Из всего услышанного я сделал один безусловный вывод – Викторина по неведомой мне причине меня недолюбливает. То есть настолько неважно ко мне относится, что даже не даёт разгуляться лёгкой ревности своего поклонника.

      – Тьфу, – сплюнул я на снег, накопившийся негатив утренних открытий.

      У костра уже сидела Элка и, обхватив себя руками за плечи, тряслась от холода. Я скинул с себя джинсовку и набросил ей на плечи.

      – Сгребаемся и уезжаем, – хмуро приказал я Герману Львовичу. – Гасите костёр, позавтракаете в автобусе.

      Раздражение во мне нарастало, перерождаясь в тихую злость.

      Снег, хорошо прокачанный торс математика или любовные страсти Викторины – чёрт знает, что было тому причиной?!.

      – Ну ты, командир, и изверг! – весело закричала Элка и вприпрыжку помчалась в автобус.

      Герман, вздохнув, начал тушить костёр.

      – Рон! – позвал я собаку. – Поехали! К чёрту эту природу…

      К полудню солнце жарило так, что мы открыли все окна.

      От снега и следа не осталось.

      Мимо проносились зелёные луга, извилистые голубые реки и лесные массивы, белевшие стволами берёз. На небе не было видно ни тучки.

      Голубая лента асфальта летела нам под колёса стремительно и легко, словно это была игра такая – наматывать на колёса километры отличной, ровной дороги.

      – Снег падает на всех, все падают на снег! – распевала громко Беда.

      Я пустил её за руль в обмен на обещание, что она больше не будет приставать ко мне с просьбами заходить во все захолустные магазины в поисках её детективов.

      – Все падают на снег, снег падает на всех! – орала она.

      Настроение моё улучшилось вместе с погодой.

      Чёрт с ними, с Викториной и Германом, мне с ними детей не крестить. Элке я ничего про свои «открытия» не рассказал: её хлебом не корми, дай узреть во всём какую-то тайну.

      В зеркало заднего вида я видел, как Ганс и Герман резались за столом в карты. Викторина, подперев кулачком подбородок, отрешённо смотрела в окно. Наверное, она мечтала о Мальдивах и своём Марике… А ещё я вдруг увидел, что на хвосте у нас висит белая «Тойота-Авенсис». Она не обгоняла нас, но и не отставала – ехала метрах в десяти, надоедливо наступая на пятки.

      – Снег падает на всех! – пела Беда в водительском экстазе.

      – Элка, ну-ка притормози, – тихо попросил я.

      – Что?!

      – Скорость сбавь! Мне не нравится белый унитаз на колёсах, который не торопится нас обогнать.

      – У тебя мания, фобия и психоз, – пожала плечами Беда, но притормозила и прижалась к обочине.

      Японка в точности повторила её маневр.

      – А ну-ка, вжарь теперь с обгоном по встречной! – приказал я.

      Закусив губу, Элка газанула и крутанула руль влево. Врубив дальний свет, чтобы шугануть встречные машины, она пересекла сплошную разделительную полосу и обогнала фуру с прицепом.

      Японка,