Девушки со странностями. Книга 2. ВиКи

Можешь звать меня Деде.

      – Договорились, Деде.

      – А тебя как обычно зовут?

      – По документам – Ирина, но для всех я Ирэн.

      – И больше никак?

      Я честно задумалась.

      – Ну-у… есть у меня один друг, очень эксцентричный. Я зову его кроликом, а он меня – мордашкой.

      Я подумала, что, наверное, мало соответствую сейчас этому прозвищу, и покраснела.

      – Мордашка? – весело повторил мой кавалер. – Замётано.

      Песня закончилась, и Деде вернул меня обратно.

      – Возвращаю вам вашу мордашку.

      – Ну ты, мать, прям расцвела, – сказала Надин, оглядев мою порозовевшую морду.

      Я безуспешно пыталась поймать своё отражение в зеркальной стене бара. Сжалившись надо мной, Дин достала из сумки пудреницу.

      За это время Деде успел устроиться рядом, заказать нам какого-то гремучего «мешалова» и уставиться на меня мучительным взглядом. Улучив момент, Надин мне шепнула:

      – Спорим, через две недели ты о своей Матильде и не вспомнишь?

      – На что? – холодно спросила я.

      – Ой, мать, не воображай. Через две недели вы будете вместе.

      – Так на что спорим?

      – Если выиграю я, ты помоешь мою машину.

      – А если я?

      – Я помою твою.

      – Но у меня же нет машины!

      – Ну и что? Ты всё равно проиграешь.

      – Нет уж, если я выиграю, ты нарисуешь мой портрет. Приличный!

      – Да без проблем. Деде, разбей.

      Дневник Матильды

      20 августа ’03

      Сегодня утром я проснулась с ненавистью ко всему миру.

      Ты ей больше не нужна. Просто прими и смирись. И живи дальше.

      Нет! Это полужизнь… Бесполезное существование, напрасная работа сердца, пустая череда вдохов и выдохов, бесконечный поиск входов и выходов. Но… ничего и никого не надо ждать – надо что-то делать.

      Я должна узнать мотивы её исчезновения. Я не могу опустить руки, как делаю это обычно. Да, проститься с надеждой проще всего, но НЕЛЬЗЯ.

      Во всём виновата моя привычка переворачивать жизнь на свой лад – выдумывать, сочинять, ждать и мучиться, а потом расставаться с мечтой, позволяя неумолимо-жестокой реальности глумиться над моей надеждой.

      Но нужно быть сильной.

      Нет! Упрямой.

      Большую часть своей жизни я провела в депрессии. Я умею готовить, рисовать и ездить верхом, но лучше всего у меня получается саморазрушение.

      Я всегда страдала комплексом микроскопа – любое негативное событие я раздувала до значимости катастрофы. «Нагнулась, и все одногруппники увидели мои трусы – пойду повешусь или хотя бы два дня буду бешено переживать!» Но больше мне нельзя быть такой мямлей. Кто-то позволяет себе быть слабым, а у кого-то нет прав иметь такую слабость.

      Да, я должна измениться и делать то, что я действительно хочу. Другими словами, то, чего я почти никогда не делала. Делать только то, что хочется! Какая восхитительная дерзость…

      – Опять твой кошкокот тут лазит! – гневно донеслось из папиной комнаты.

      Ненавижу!..