Пус Мидун. Михаил Рыбка

не контролировал себя, я испугался, – Чумазый выглянул из тряпок и шумно сглотнул. – Я тебе еще травы дам. Уж как-нибудь рассчитаемся. У тебя еда есть какая-нибудь?

      Мидун достал из своей ветхой котомки банку с грибами, украденную у Барки. На крышке банки была нанесена реклама: «Замучили кошки? Покупайте наш яд на основе валерьяны! Ваши кошки издохнут!» Кот скривился.

      – Держи вот. Ты бы свою траву на еду менял, а то загнешься и без моей помощи.

      Енот радостно выхватил банку и ловким движением челюсти содрал крышку.

      – Спасибо! Вот ведь друг настоящий!

      Пус посмотрел в сторону входа в пещеру. Отсюда открывался чудесный вид, позволявший окинуть взором мелкие холмики, возвышавшиеся за поселком. Некоторые из них жались поближе друг к другу, другие стояли одиноко, отбрасывая длинные тени. Солнце уже практически сбежало отсюда, оставляя ночи право на свой промысел. В тех краях мало кто бродил, местность была заболоченной и тропы не приживались на ней. Все интересы жителей поселка были связаны с лесом, росшим по другую сторону. А здесь правил Тучун – гора, на которой и жил енот, выброшенный обществом поселка далеко за пределы своего терпения. Иногда по ночам со стороны этих холмов доносились жуткие завывания, но никто не знал, чья беда там бродит. А может, это все лишь казалось им. Коту однажды привиделось, словно холмы передвигаются с места на место, стараясь покинуть эти дикие края.

      – Тьфу!

      Кот отпрянул от плюющегося енота, который вдруг перестал есть грибы и схватился за горло.

      – Та чтоб ему! – Чумазый поднял открытую банку с грибами, из которой только что ел, и вышвырнул ее из пещеры. – Там черви!

      Мидун опять вздохнул.

      – И все-таки, ты дурак, Чумазый. Барка, а я у нее эти грибы взял, добавляет туда опарышей и личинки овода, чтобы вкус лучше был. Их есть можно, это же не куриные яйца.

      Хозяин пещеры грустно и отрешенно кивнул, и пошел искать банку с грибами, чтобы доесть.

      Кот тем временем сел поближе к давно потухшему кострищу и начал грести когтями пепел. Когда енот вернулся, Мидун спросил:

      – А где тот твой капкан большой, который ты когда-то на слонов ставил? У тебя он еще?

      – У меня, конечно. В кладовке вон висит, на стену я его приклеил, – ответил Чумазый, поджигая керосинку.

      – А он рабочий еще?

      Енот обиженно скривил губы.

      – Само собой, работает! У меня все работает! А зачем тебе такой капкан? Он же слону ногу перебивает.

      Пус пожал плечами.

      – Была мысль на лосося его поставить. Может, чего побольше удастся изловить.

      – Бери, если надо будет. Мне не жаль. Только смажешь потом и на место приклеишь.

      Мидун согласно кивнул и замолчал. Вспомнив что-то, он добавил:

      – Там, на реке, иногда такое что-то из воды высовывается, что мне заходить туда страшно становится. Мутанты какие-то. Доел?

      – Почти. Маловато, конечно. Но и то хорошо. И баночка лишняя появилась! – с умилением сказал енот.

      – Ну, хорошо, давай мне, что там мое, и я пойду. Завтра мне