Гемма, ода и другие. Две по цене одной. Рената Лукьянова

геммов разберет?

      Полусвятой с ненавистью уставился на точившего кинжал охотника. Алекс ответил ему долгим, очень долгим взглядом. Авик поспешил притвориться веником.

      Гемм вернулся к делу. Он ругал себя самыми последними словами и уже успел раз десять пожалеть, что не пошел вместе с кетаналькой. Только бы этой ненормальной хватило ума не злить дорого «братца».

      Отчаяние толкнуло Авика на решительные действия.

      – Дети мои! – Аватор встал аккурат под банкой со светлячками, которую экономные хозяева использовали вместо светильника. Свет выгодно оттенял фигуру проповедника, превращая того в истинного посланника Криатуры. Либо в человека, который слегка переел фосфора. – Я имею вам сказать, шо в сей же час отправляюсь на поиски своей коллеги! Если на утро я не вернусь, напишите моей милой мамочке, шо ее сын погиб как герой!

      – От тебя мама в детстве отказалась!

      – Вот! – полусвятой ни капельки не смутился – Она предвидела это и отказалась от меня из – за моей трусости. Если она узнает, как погиб ее сын, она прослезиться и примет меня обратно!

      – Только дверь плотнее закрой, а то тянет!

      – Стой! – охотник сунул кинжал за пояс – Вместе пойдем!

      Авик обалдело кивнул и потянулся к двери. Ручка скрипнула и увернулась.

      Появление торговки прошло так же, как появление любой женщины в клубе «Голубой Кальмар».

      Авик уставился на ободранную одежду коллеги, не решаясь выказать свои подозрения вслух. Алекс со свирепым пыхтением зажал ушибленный дверью нос. Сотлисса смотрела на кетанальку как на пустое место.

      – Шо…ты… шо он с тобой…шо он сделал? – аватор первым оправился от потрясения.

      – Авик та не он это! – Селка наконец увидела себя при свете.

      Зубки у мегер, или как там правильно назывались эти твари, были заточены на совесть. Одежда торговки являла собой что – то среднее между лохмотьями и костюмом шлюхи.

      – Так а хто?

      – Ой, та много их там было!

      – Шо? Так он…не один тебя?

      – Авичка, ты шо, сказился? Там на секундочку было пять или шесть монстров и таки знаете, если бы замест пиджака они порвали мине кишки, я б расстроилась гораздо больше! Так шо забудь за свои бредовые идеи и не думай плохо за несчастного шаю Зирика!

      – Монстры? Ты можешь вспомнить, как они выглядели?

      Охотник даже не спросил, как торговка себя чувствует. Он знал – такие как она так просто не умирают!

      – Та как шавки обычные, тольки с камушками, навроде тех, шо в грудях у вашенских клиентов! – Селка как следует напрягла извилины. Только Сотлисса умела одновременно убегать от жуткой твари и при этом делать заметки о ее росте и весе.

      Великая героиня, кстати говоря, вела себя подозрительно тихо. За весь рассказ она только пару раз кивнула и, как ни в чем не бывало, продолжала портить бумагу. Охотник и тот выдал куда больше эмоций.

      – И шо, ты их одна всех порешила? – Авик смотрел на Алекса с неподдельным торжеством. В его взгляде отчетливо прослеживался звездно- полосатый палец и довольное «Вот куда мы вас всех имели!»

      – Авичка,