Ах, любовь,что же с нами ты делаешь…. Владимир Коркин (Миронюк)

Была вина и служб лесобазы – не сразу спохватились, понадеялись на станционников. Однако железнодорожники ежедневно срывали ритмичную поставку древесины шахтерам, ссылаясь на нехватку вагонного парка. Начальство шахтеров о том знало, но бомбило срочными депешами прежде всего высокое «лесное» начальство, намекая на возможность «ставить вопрос ребром» перед руководством области и даже перед чинами из первопрестольной. Кто-кто, а она, жена, знала всё про его работу, как могла, успокаивала, подбадривала. Попотел муженек, пока отгрузка древесины наладилась. По своим «столичным каналам» вышел на руководство МПС – министерства путей сообщения, и выбил-таки вагоны. Но волна, поднятая шахтерами, еще катилась. И тут мужу командировка: давай готовить ему майки, трусы, рубашки, костюм. Словом, все, что требуется в неблизкий путь, в областной центр. Картинки из прошлого промелькнули в ее сознании. Она тут же будто от них оторвалась. Внезапно вполголоса произнесла:

      – Жаль, что с Устюжниковым разминулась. – И про себя: «Узнать бы, как сейчас дела в районе, как там работает экспериментальный цех Аристарха. Хотя, это давным – давно не цех, а уже акционерное общество. Надо рассказать Аристаше, что видела мельком Устюжникова. С пенсии пусть позвонит Саше Соневу. Узнает, как дела в цехе. Всё ж акционер. Разве самой по телефону брякнуть? Нет, дорого, уж так далеко. Помнит ведь Арка, и сейчас держит в узде, как бился с разными чинами за то, чтобы построить этот цех? Да сколько шишек получил! И не столько, милый мой, из-за этого цэ-э-еха», – со значением протянула последнее слово, будто надеялась, что все это сейчас услышит ее муж.

* * *

      Пообедав, Аристарх лег на диван, раскрыл свой любимый журнал, в котором печатались статьи по очень широкой тематике – от гипотез в области физики, химии, астрономии, до материалов по истории прошлого Земли, магии и невероятных событиях и приключениях. Но мысли убегали к этому старику Устюжникову, как к вестнику пережитого, поднимали из глубин памяти перипетии своей судьбы, жизненные коллизии давнего прошлого. Дело было так.

      Ни о какой командировке тогда Ергашов и не мечтал. Январь и половина февраля были сущим адом: деревообрабатывающий комбинат лихорадило, срывались поставки леса соседней шахтерской области. Районное начальство грозилось устроить ему выволочку по партийной линии. На самом «верху» решался вопрос о придании рабочему поселку статуса города. А тут почти двухмесячный завал по отгрузке древесины. Подвели лесобазу железнодорожники, оставили без вагонов. Однако это обстоятельство нипочём шахтерскому начальству, у них-то договор о лесопоставках с лесобазой, по сути, номинально входившей в состав ДОКа, имеющей даже свой счёт в госбанке. А шахты исправно перечисляли средства на «кругляк», пиломатериалы и прочую продукцию, но их не поступало. Между тем, все складские ёмкости лесоперерабатывающей базы забиты до отказа. Он, Ергашов, начальник предприятия, ему и отдуваться! Проявив недюжинные организаторские