Прикоснись ко мне нежно (сборник). Виктория Александер

знать об этом наверняка. Она заставила себя замереть на месте и вздернула подбородок.

      Эдриан не останавливался до тех пор, пока не подошел совсем близко, буквально нос к носу, глядя ей прямо в глаза. Даже когда его руки не касались ее, Эбби чувствовала их силу.

      – В тот день, когда бушевала метель, – в первую ночь, которую я провел в Маллард-Коттедже, – ты спала со мной. Я занимался с тобой любовью.

      Эдриан помолчал, внимательно глядя ей в глаза и сжав губы.

      – И, насколько я помню, ты была совсем не против.

      По спине Эбби пробежали мурашки.

      – Ты все путаешь. Я спала с тобой, потому что ты замерз и мы не могли согреть тебя по-другому. Что же до остального… – Она подняла подбородок еще выше. – Не знаю, что ты имеешь в виду. Тебе, наверное, приснилось.

      Она хотела отвернуться, но не осмелилась сделать этого, снова угодив в ловушку его глаз. Эдриан обдумывал ее слова всего мгновение, а затем покачал головой.

      – Попробуй еще раз.

      Он положил руку на талию Эбби. Сквозь тонкую ткань сорочки она едва не обжигала девушку.

      – П-попробовать что? – Во рту у Эбби пересохло.

      – Убедить меня в том, что я не прав. – Он посмотрел на платье, которое она удерживала перед собой как щит. Одно движение – и оно упало на пол. – Я помню, как на следующее утро думал: «Я не знаю этой женщины. Она слишком страстная, слишком непосредственная, а ее лоно очень узкое».

      Эбби судорожно вдохнула и попыталась отстраниться, но Эдриан лишь подошел еще ближе, так, что ее сорочка касалась его рубашки и терлась о ее кожу, внезапно ставшую столь чувствительной.

      – Я был прав, – продолжил Эдриан. – Потому что в первый раз ты была не такой… – он опустил взгляд на ее грудь, а затем ниже, чуть отклонившись назад, – …страстной. Я все помню. Из огромного числа женщин, которые у меня были, я помню только тебя. Шестнадцатилетнюю. Страстную, требовательную, непокорную. С длинными ногами, тонкими пальцами, небольшой грудью… Удивительно, что я не сразу узнал тебя в темноте.

      Снова поймав ее своим янтарным взглядом, он продолжал наступать, вынуждая Эбби пятиться. Уголки его губ слегка изогнулись.

      Эбби попыталась остановиться, но Эдриан заставил ее сделать еще один шаг назад и прижал к краю кровати.

      – Эдриан… – Эбби хотела, чтобы ее голос прозвучал твердо, но это было больше похоже на мольбу.

      Он склонился над ней. Она попыталась сдержать дрожь, когда его губы коснулись мочки ее уха и скользнули ниже.

      – Страстная, милая, непосредственная – и дурманящая…

      Эбби чувствовала его дыхание на своей коже, чувствовала, как он вдыхает ее запах.

      – Никто, кроме тебя, Эбби. Никто, кроме тебя.

      Девушка закрыла глаза, ощущая, как ее разум заволакивает туманом, и пытаясь противиться этому. Она не могла снова принадлежать Эдриану. Касаясь губами ее кожи и обнимая за спину одной рукой, Эдриан слегка пошатнулся и ухватился другой рукой за столбик кровати. Запрокинув голову, Эбби схватилась за его плечи, чувствуя под тонкой тканью рубашки стальные мышцы.

      – Эдриан,