Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли. Виктор Кротов

он стал обстоятельством, затрудняющим выживание, и тем самым – как бы воплощением отрицательного полюса постсовковой медицины. Бывает иначе, лучше или хуже, но нам достался этот доктор. Человек-метафора.

      У себя в кабинете он курил трубку. То одну, то другую. Не стеснялся этого – дверь часто была полуоткрыта (если он был там, конечно). Вот я и называю его Трубокуром. Больше пришлось общаться с ним Машеньке, и многое я пишу с её слов. Иногда она сразу делилась очередным впечатлением от него. Иногда рассказывала долгое время спустя. Из соображений гуманности, которой явно не хватало самому Трубокуру.

      Первый разговор с Машенькой (которого она с трудом добилась) был обескураживающе оптимистичен. (Может быть, это было два разговора или три, потому что внимание Трубокура надолго удержать не удавалось).

      – Что вы беспокоитесь? Всё это у вашего мужа от шейного остеохондроза. Вот увидите: два-три дня, и он будет в норме.

      – А ходить ему можно?

      – Ходит же он, я слежу за ним. Всё лучше ходит.

      – Речь у него иногда невнятная…

      – Да ну. Лучше вас он говорит.

      Машенька молча проглотила «комплимент».

      – И вообще у нас большинство больных тяжелее. У меня за вашего мужа голова не болит.

      – Знаете, а у меня он один, и именно за него душа болит.

      – Ну, душа… Я в Бога не верю. Но понимаю вас.

      – У вас ведь должны быть какие-то обследования?

      – Да ничего у нас нет, кроме старенького компьютера с томографией. На нём ничего не увидишь.

      – Может быть, заплатить вам? – осмелела Машенька. – Вот, у меня есть… Или ещё кому-то?

      – Нет, платить не надо. И остальным никому денег не давайте. Всё равно мы делаем то, что должны.

      Здесь нужен комментарий. Предложить деньги для Машеньки было просто подвигом. Мы с ней не умеем давать взятки. Но в этот раз она считала необходимым это сделать. Слишком большое впечатление на нас с ней произвёл недавний разговор близкого нам человека в одном из крупнейших всероссийских лечебных центров:

      – Вы москвичка, – говорил ей профессор, – у вас есть полис, вам повезло. Всё лечение будет для вас совершенно бесплатно. Но благодарность врачу приветствуется.

      – И какого же размера… благодарность?

      – Мне, хирургу, – от пятидесяти до семидесяти тысяч. Рублей, разумеется. И лечащему врачу тысяч двадцать не забудьте.

      Добавлю, что даже перевязочные материалы там надо было покупать за свой счёт, в аптеке. Платить за смену постельного белья, и за любую другую услугу…

      На этом фоне бескорыстие Трубокура выглядело неожиданным. Тем более что лежачий Николай и другие пациенты обеспечивали себе услуги санитарок с помощью сотенных бумажек (да и то не всегда удавалось дозваться). И Машенька, стесняясь, всё-таки клала купюры в карман санитаркам и медсёстрам, пока деньги не стали иссякать. Потом, когда мы уже были дома, Машенька разговорилась