Пять пьес. Александр Амфитеатров

я уйду.

      Владимир.

      Куда это?

      Добрыня.

      На свете

      Не мало места. Хоть бы и в Царьград.

      Путята.

      А то в степи заставой богатырской

      Заслоним Русь от диких печенег.

      Добрыня.

      Живи себе с варягами!

      Владимир.

      Да, полно!

      Безумные вы что ли?

      Добрыня.

      Нет в уме,

      За тем-то и уходим.

      Владимир.

      Али мало

      Вы жалованы мной? аль не дарил

      Я вам цветные платья? али чарой

      Вас на пирах веселых обносил?

      Пyтята.

      И сыты мы, и пьяны, и одеты,

      Но яства дорогия, сладкий мед

      И платья византийские не могут

      Свободы заменить…

      Владимир.

      А вы свободу

      Даете мне, крамольники?!

      Добрыня.

      Стыдись!

      Кого корить решаешься крамолой?

      Я пестун твой и дядя!

      Пyтята.

      Я твой брат!

      Вышата.

      Я твой слуга от самой колыбели!

      Добрыня.

      Пойдем, друзья. От ласкового князя

      Мы почести дождались по заслугам!

      Пyтята.

      Хоть головы руби, а мы тебе

      Не слуги больше!

      Владимир.

      Стой, Путята… дядя!..

      Опомнитесь!

      Пyтята.

      Прощай, надежа-князь!

      Владимир (усмехнувшись с досадой).

      Упорен я, а вы меня упрямей.

      Без богатырства не останусь я,

      На ваше место тысячи найдутся

      Охотников, да жаль мне вас: привык!

      Ин, помиримся. Так и быть, Мишате,

      По-вашему прошению, дарю

      Обратно буйну голову. Но знайте:

      В последний раз потворствую я вам!

      Ингульф скрывается за деревьями.

      Владимир (Путяте).

      Ступай, вели освободить Мишату,

      Но чтоб сегодня ж был он за Днепром!

      Не выедет, пусть на себя пеняет:

      Увижу завтра, голову долой!

      Уходит в рощу.

      Добрыня.

      Спасибо и на том!

      Пyтята.

      Вот и победа!

      Вышата.

      Рогнеда не простит нам.

      Пyтята.

      А пускай!

      Уходит.

      Добрыня.

      Пойдем и мы с изгнанником проститься

      И выпить по расстанному ковшу.

      Уходят. Рогнеда и Ингульф выходят из глубины рощи.

      Рогнеда.

      Не верю я, не может быть!

      Ингульф.

      Однако

      Я слышал сам.

      Рогнеда.

      Мишату он не мог,

      Не смел простить…

      Входить Владимир.

      О, муж мой, князь великий!

      Я так ли