Тысяча и одна ночь. Эпосы, легенды и сказания

что со мной случилось, и поблагодарил её. А проснувшись, я увидел, что она растирает мне ноги, и помолился за неё, и мы сели и немного поговорили. И она сказала: «Клянусь Аллахом, моя грудь была стеснена, так как я здесь одна под землёй и двадцать пять лет никого не видала, кто бы со мною поговорил. Хвала Аллаху, который послал тебя ко мне! О юноша, не хочешь ли ты вина?» – спросила она потом, и я сказал: «Подавай!» И тогда она направилась в кладовую и вынесла старого, запечатанного вина. И она расставила зелень и проговорила:

      «Если б ведом приход ваш был, мы б устлали

      Кровью сердца ваш путь и глаз чернотою.

      И постлали б ланиты вам мы навстречу,

      Чтоб лежала дорога ваша по векам».

      Когда она окончила стихи, я поблагодарил её, и любовь к ней овладела моим сердцем, и моя грусть и забота покинули меня, и мы просидели за беседой до ночи, и я провёл с нею ночь, равной которой не видел в жизни. А утром мы проснулись и прибавляли радость к радости до полудня, и я напился до того, что перестал себя сознавать. И я встал, покачиваясь направо и налево, и сказал ей: «О красавица, пойдём, я тебя выведу из-под земли и избавлю от этого джинна!» Но женщина засмеялась и воскликнула: «Будь доволен и молчи! Из каждых десяти дней день будет ифриту, а девять будут твои». И тогда я воскликнул, покорённый опьянением: «Я сию минуту сломаю эту нишу, на которой вырезана надпись, И пусть ифрит приходит, чтобы я убил его! Я привык убивать ифритов!»

      И, услышав мои слова, женщина побледнела и воскликнула: «Ради Аллаха, не делай этого! – и произнесла:

      Если дело несёт тебе злую гибель,

      Воздержаться от дел таких будет лучше. –

      А потом сказала:

      К разлуке стремящийся, потише! –

      Ведь конь её резв и чистой крови.

      Терпи! Ведь судьба всегда обманет,

      И дружбы конец – всегда разлука»

      Но когда она окончила говорить стихи, я не обратил на её слова внимания и сильно ударил ногою о нишу…»

      И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Тринадцатая ночь

      Когда же настала тринадцатая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что второй календер говорил женщине: «И когда я ударил ногою о нишу, о госпожа моя, я не успел очнуться, как везде потемнело и загремело и заблистало, и земля затряслась, и небо покрыло землю, и хмель улетел у меня из головы, и я спросил: «Что случилось?» И женщина воскликнула: «Ифрит пришёл к нам! Не предостерегала ли я тебя от этого? Клянусь Аллахом, ты погубил меня! Спасай свою душу и поднимись там, где ты пришёл!»

      И от сильного страха я забыл свой топор и башмак, и когда я поднялся на две ступеньки и оглянулся, чтобы посмотреть, земля вдруг раздалась, и из-под неё появился ифрит гнусного вида и сказал: «Что это за сотрясение, которым ты меня встревожила? Что с тобой случилось?» – «Со мной не случилось ничего, – ответила женщина. – У меня только стеснилась грудь, и мне захотелось выпить вина, чтобы моя грудь расправилась, и я выпила немного