Тысяча и одна ночь. Эпосы, легенды и сказания

и одежду из своих одежд, красивый тюрбан и тонкий пояс и обернул его шею платком.

      А жена истопника зарезала для него двух цыплят и сварила их. И когда Дау-аль-Макан пришёл и сел на постель, истопник поднялся и, распустив сахар в ивовом соке, напоил его, а потом подали скатерть и истопник стал делить цыплят на части и кормил Дау-аль-Макана и поил его отваром, пока тот не насытился. И юноша вымыл руки и, прославив Аллаха великого за выздоровление, сказал истопнику: «Ты тот, кого Аллах великий соблаговолил послать мне, и он сделал моё спасение делом твоих рук». И истопник отвечал ему: «Оставь эти речи и скажи нам, по какой причине ты прибыл в этот город и откуда ты? Я вижу на твоём лице следы благоденствия». – «Скажи мне, как ты нашёл меня, и я расскажу тебе мою историю», – ответил Дау-аль Макан. И истопник сказал: «Что до меня, то я, отправляясь на работу, нашёл тебя на навозной куче рано утром возле входа в баню. Я не знаю, кто бросил тебя там. И я взял тебя к себе, и вот вся моя история».

      «Слава тому, кто оживляет кости, когда они истлели! – воскликнул Дау-аль-Макан. – О брат мой, ты оказал милость достойному её и сорвёшь богатые плоды. А в каком я теперь городе?» – спросил он потом истопника, и тот ответил: «Ты в городе Иерусалиме». И тогда Дау-аль-Макан вспомнил, что он на чужбине, и, подумав о разлуке со своей сестрой, он заплакал и открыл свою тайну истопнику. И он рассказал ему свою историю и произнёс:

      «Любовью обременён я ими сверх сил моих,

      И вот из-за них теперь я стражду, как в судный день.

      О, сжальтесь, ушедшие, над кровью души моей,

      Ведь сжалились после вас злорадные надо мной»

      Не будьте скупыми вы и взгляд подарите мне –

      Он муку смягчит мою и страсть чрезмерную.

      И душу мою просил без вас потерпеть, но мне

      Сказала душа: «Отстань! Терпеть мне не свойственно!»

      И потом он ещё сильнее заплакал, а истопник сказал ему: «Не плачь и прославь Аллаха великого за спасение и выздоровление». А Дау-аль-Макан спросил: «Сколько дней отсюда до Дамаска?» – «Шесть дней», – ответил истопник. И Дау-аль-Макан молвил: «Не согласишься ли ты отослать меня туда?» – «О господин, – воскликнул истопник, – как я отпущу тебя одного, когда ты человек молодой и чужеземец? Если ты хочешь отправиться в Дамаск, то я тот, кто поедет с тобою. И если моя жена послушает меня и будет повиноваться, я останусь там, так как мне не легко с тобой расстаться».

      Потом истопник сказал своей жене: «Не хочешь ли ты отправиться со мною в Дамаск Сирийский, или ты останешься здесь, пока я буду с моим господином в Дамаске Сирийском и не возвращусь к тебе? Он стремится в Дамаск Сирийский, а мне, клянусь Аллахом, не легко расстаться с ним, и я боюсь для него зла от разбойников с дороги». – «Я поеду с вами», – ответила ему жена»

      И истопник воскликнул: «Слава Аллаху за согласие! Дело закончено!»

      А потом он поднялся и продал свои пожитки и пожитки жены…»

      И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Пятьдесят пятая ночь

      Когда