Туритопсис нутрикула. Медуза. Владимир Хрулёв

перед Президентом.

      «А я наивно рассматривал себя способным пободаться с правоохранной системой, отстоять свою правоту и укорить власть в беззаконии. Но как я просчитался! Власть молчит… и выигрывает! Выигрывает молча! Без шума, никому ничего не объясняя!». – Так думал о своей журналистской судьбе корреспондент ИА РФ Разин Вячеслав Вячеславович, ещё молодой мужик, сорока лет, всю свою жизнь беспартийный и слывший большим умником среди сослуживцев. – Что случилось, Вячеслав Вячеславович? – спросил молодой спутник, уловив что то тревожное в выражении лица своего наставника.

      – Ничего. – спокойно ответил Вячеслав Вячеславович. – А вот почему вы, нервничаете, ведь взволнованны предстоящей встречей?

      – Нисколько. – односложно ответил молодой человек. – Меня волнует лишь наша неподготовленность к интервью. Ведь человек то не простой.

      – В смысле, что Президент?

      – В смысле, что привередливый.

      – И это не смертельно, не ужасно и нисколько не страшно. Мы чисто выбриты, пахнем не отвратительно, а даже вполне по-французски или во всяком случае чисто вымытыми человеческими телами, если от напряжения и вспотеем и белоснежные наши сорочки и наши носки не выдадут в нас недостойных президентских апартаментов. У нас в этом отношении всё в порядке, не волнуйся. Вот говорят, что он чуток своим обонянием к табаку и к алкоголю. Но мы же оба не курим и оба трезвые, как стёклышки. Так что мы вполне достойны посещения Президента за интервью по согласованию между его Администрацией и нашим Генеральным директором. Успокойся и не напрягайся. Мы устремлены и в устремлении подходим к Кремлю, где и восседает наш Президент. Он наша цель.

      Пропускное бюро в Никольской башне оказалось закрытым – они опоздали. Пришлось идти до Спасской и они поспешили туда. Там всё обошлось и с разовыми пропусками в Кремль они вошли в самую сердцевину государства.

      Президент их принимал в 14 корпусе, где у него так же есть кабинет, где он принимает посетителей попроще, вроде журналистов из только что созданного агентства, давая им своеобразный аванс для успешности, своеобразную раскрутку в форме материалов для чтения широкому кругу заинтересованных лиц от самого Президента.

      В приёмной у Президента горело красное табло – в это время никто не может входить в кабинет. Табло ярко высвечивало: не входить. Скромно и понятно всякому.

      – Сейчас Президент занят, но он скоро освободится и просил вас, господа, обождать. Вы знаете, господа, как занят Президент, как насыщен его рабочий день. Ведь он трудится не 8—9 часов, как простой служащий и даже не 12, а как минимум 14, а то и все 16. И это включая в большинстве случаев все субботы и воскресенья. Но он сейчас освободится и примет Вас для интервью. – Секретарь, ещё молодо выглядящий человек., усатый и худой, с лицом будто вырубленным неосторожно топором, указал на кресла у своего стола напротив. –