Немного солнца для Скарлетт. Наталия Миронина

легенды. – Гость улыбнулся, но хозяин дома не обманывался. В их кругах за такими гримасами принято было скрывать опасное оружие. И оно тут же было обнажено. Гость таким же ласковым тоном продолжил:

      – О вашем чутье, о вашей деловой хватке ходят легенды. Но, дорогой мой, кино – не финансы, не биржевые котировки и не продукт, который можно сбыть с рук, если договориться со всеми. Кино – что-то, что не поддается урегулированию. Вы же сами понимаете.

      – Понимаю. – Гроув был также улыбчив, он предоставил гостю сказать гадость до конца.

      – Так вот, вы понимаете, что на фестиваль должна пойти такая картина, о которой заговорят. Не просто хорошее кино. А либо очень хорошее, либо очень плохое. В конце концов, на ком-то надо оттачивать остроумие. – Гость хохотнул.

      Гроув все понял: это был намек, что лента, в которой снимается Анна, – обычная любовная история. Таких в год по всему миру делаются сотни.

      – Очень здраво, – тем не менее поддакнул хозяин дома. – Нет ничего хуже посредственности.

      – Вот видите, вы меня понимаете. Да, я читал тот самый роман. Он интересен, хотя уже не популярен. И потом, мистер Гроув, давайте я буду откровенным.

      «Вот и главная гадость! – с удовлетворением отметил про себя Гроув. – Слава богу, недолго ждать пришлось!»

      – Так вот, понимаете ли, Анна…

      – Что – Анна?

      – Ну, видите ли, сейчас появилось такое количество молодых и талантливых актрис, с таким почерком, с такой индивидуальностью, и они снимаются в таких фильмах… Простите, но я Анну очень люблю, люблю ее игру, ее красоту, но время, дорогой Гроув. Я буду с вами откровенен, время играет не в вашей команде.

      – То есть история сорокалетней женщины, которая боится страсти, – это скучно? – Гроув намеренно пропустил мимо ушей намек на возраст жены и на ее ставшее уже привычным амплуа. – Вы хотите сказать, что зрителю не будет интересна классическая история любви? Добротная, поставленная по всем законам жанра, снятая на улицах Парижа, а не в павильонах, где Париж только вчера был Мадридом? Вы хотите сказать, что зритель разлюбил истории про страсть?

      – Что вы, что вы! Я просто хочу сказать, что на фестивале должны быть фильмы, которые привлекут чем-то необычным!

      – Правильно! Фестиваль – это своего рода декларация намерений! Это определение художественных тенденций! Ваша позиция очень верная! – Гроув подал гостю фужер с шампанским и добавил как ни в чем не бывало: – Так что вы говорите? Можно что-то предпринять, да?

      И в этом был весь муж Анны – задать вопрос, словно это не вопрос, а уже ответ, и ответ положительный, и ответ не твой, а того человека, от которого зависит решение твоей проблемы.

      Гость слегка стушевался, а потом стал что-то говорить о конкуренции, правилах и прочем. Но Гроув понял, что этот человек ему поможет. Он сделает так, что картина будет уже весной принимать участие в фестивале. «Ну конечно, Анна не юная актриса, Анна зрелая женщина. Да к тому же с плохим характером – врагов в мире кино она себе нажила предостаточно. И