Источник. Джеймс А. Миченер

что она странно ведет себя. Как-то днем они, оказавшись у главных ворот, подслушали, как она прощается со своим любовником, и, едва только Леа оказалась вне поля зрения стражи, они схватили ее и приволокли в шатер Цадока. Но сын правителя, поднявшись на башню, увидел ее с братьями и, не позвав никого на помощь, кинулся за троицей. В лагере ибри они оказались одновременно.

      – Она распутничает с хананеями! – закричал Эфер отцу.

      Зибеон, выскочивший из-за спины Эфера, ударил брата Леа по губам. Блеснули кремневые ножи, и ибри убили бы юношу, не вмешайся старый Цадок, который ждал ответа Леа.

      – Чем ты занималась? – спросил он дочь.

      – Пряталась в темноте с хананеем! – рявкнул Эфер.

      Снова Зибеон кинулся к молодому ибри, но его остановило вмешательство Цадока, который продолжал ждать ответа Леа. Та ответила, что любит сына правителя и, если их отцы договорятся, хотела бы выйти за него замуж.

      – Они уже поженились! – предупредил Эфер, и Леа зарделась, когда тот ощупал ее тело и убедился, что она беременна. – Забросаем их камнями! Тут же, на месте! – потребовал Эфер, но Цадок уже допрашивал молодого Зибеона.

      Как и многие хананеи, Зибеон был обрезан. Он был готов принять Эль-Шаддая как единого бога и не собирался заставлять Леа поклоняться Баалу или Астарте. Зибеон был привлекательным и честным молодым человеком, и можно было понять, почему Леа обожает его.

      Все это Цадока устраивало, а потому, поручив Зибеона защите своих старших сыновей, он направился к алтарю, перед которым молился столько лет:

      – Эль-Шаддай, как бы ты поступил в этом деле? Должны ли мы принять хананея в нашу семью? Должны ли мы подчинить тебе их богов?

      Ответа не последовало, но, по крайней мере, великий бог колена Цадока не возразил против этого союза, так что патриарх, вернувшись к сыновьям, сказал:

      – Если правитель Уриэль согласится, ваша сестра выйдет замуж за его сына.

      Он отверг все возможные возражения и в молчании возглавил делегацию, которая проследовала к главным воротам. Возбужденная толпа высыпала на стены, а ибри были готовы к столкновению с правителем Уриэлем и его женой Рахаб.

      – Наши дети хотят пожениться, – сообщил патриарх.

      И настал момент проверки тех добрых намерений, которые были свойственны обоим главам общин. Уриэль отчетливо понимал важность этого брака, ибо именно на такой путь развития отношений он и надеялся. Он был удивлен, что во все это оказался вовлечен его сын, но считал необходимым поддержать эту попытку слияния обеих групп.

      Его жена придерживалась другой точки зрения.

      – Зибеон должен найти себе жену в стенах города, – сказала она. – Настанет день, когда он станет его правителем…

      – Это хороший брак, – попытался урезонить ее муж.

      – Баал его не одобрит, – предупредила жена. – И Астарта не благословит наши поля.

      – Ваш сын женится не на Баале и не на Астарте, – указал Цадок.

      – Готов