Крылья Киприды. Сергей Крупняков

ним. Они углубились в дремучий лес, и охота началась. Конники рассыпались по горному склону и, кто как мог, медленно двигались вперед. В конце распадка Евфрон поднял руку. Все спешились, отдали коней коноводам.

      – Здесь должен быть… – прошептал Евфрон. И точно – из чащи раздался громоподобный звук.

      Крит инстинктивно прижался к Сириску. Ахет поднял копье. В овраге явно был секач, но его еще никто не видел. Судя по хрюканью, был он огромный. Крит вытащил лук, но Сириск покачал головой:

      – Нет, тут только копье подойдет.

      Неожиданно, совсем с другой стороны от того места, где раздавалось хрюканье вепря, послышался шум и затрещали ветки. Зверь выскочил прямо на Тимона. Все кинулись к нему на помощь. Зверь рванулся, он был столь огромен, что никто не осудил Тимона, увидев, как он спрятался за дерево, успев при этом метнуть копье. Вепрь взревел от боли – наконечник вонзился в бок, и древко трещало, цепляясь за ветки и деревья. В ярости он кинулся на Тимона, не успевшего выхватить второе копье. Но дерево спасло юношу. В это время Евфрон издалека метнул копье, и оно, под восторженные крики юношей, вонзилось зверю в спину.

      Со всех сторон засвистели стрелы, полетели копья. Тимон, перекатываясь по кустам, еле увертывался от стрел и вепря.

      Вепрь весь в стрелах, с двумя копьями кинулся напролом сквозь окружение и, сбив с ног Ахета древком торчащего копья, рванул вниз по оврагу.

      – На коней! – крикнул Евфрон.

      Вскоре они уже мчались вниз по склону под треск веток, восторженные вопли молодежи и рычание вепря. Внизу они догнали его: зверь стоял весь в крови, яростно дыша и, точно гадая, кого бы разорвать, если уж нет другого выхода.

      – Стрелы! – крикнул Евфрон, и десятки стрелу рассекли утренний воздух. Кабан рванулся прямо на Евфрона, угадав в нем главного и самого опасного врага. Весь утыканный стрелами, он уже не подбежал, а подошел к спешившемуся Евфрону. Тот не спеша достал меч и пошел навстречу. Зверь, будто прося пощады, вдруг упал на колени и дико взревел. Евфрон подошел и всадил меч по самую рукоятку в левый бок, чуть ниже спины. Когда подбежали остальные, вепрь уже лежал на боку, и кровь алой лентой стекала на зеленую весеннюю траву.

      – Жаль. – Евфрон сел под дерево. – Жаль, что так быстро все кончилось.

      Сириск, Крит, Апполодор присели рядом. Ахет и Сострат уже свежевали тушу.

      – А что, не подняться ли нам высоко в горы? – Евфрон хищно улыбнулся.

      – Подняться! Подняться! – Молодежи не терпелось найти забаву посерьезнее. Всем, кроме Ахета.

      – А ты, Ахет, не хочешь? – Евфрон обнял юношу за плечи. – А может боишься? Твой отец не боялся, когда мы схлестнулись со скифами на клере.

      – Это были не скифы, Евфрон. – Сириск подошел вплотную. – А скифы, такие же как и мы люди. И ты в плену это хорошо узнал…

      – Узнал, когда они решили отрезать мне два пальца на правой руке и выколоть глаза! – Евфрон сказал это тихо, но уже с явным раздражением. – Да если бы не слабая веревка, да не конь сильный, меня бы не было уже в живых! Мне надоел твой лепет, Сириск!

      – В горы!