Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон. Елена Ровенко

– тенденции как характер связи компонентов реальности. Прежние же категории в контексте бергсоновского учения приобретают характер противонаправленных векторов, обусловленных естественным разнообразием свойств реальности (например: время/ пространство, качество/количество, свет/тьма и т. д.).

      • Поэтому интуитивное познание Бергсон называет категорическим (в смысле непреложности полученного знания), а интеллектуальное преподносит как гипотетическое. Готовым понятиям соответствуют последовательно сменяемые точки зрения, качественным образам-понятиям – взаимодополняющие и окрашивающие друг друга точки зрения.

      • Бергсоновское видение имеет символическую природу, поскольку апеллирует к реальности, постоянно меняющейся и избегающей самотождественности. Сам Бергсон интерпретирует символ как знак, для него именно привычные понятия символичны; символ предстает как перевод с оригинала (каким является реальность), поэтому дает лишь относительное знание, причем диктует содержание последнего. Бергсон устраняет образный аспект символа, ведь символ в его учении – следствие деятельности разума. Однако, по сути, сама философская интуиция Бергсона инспирирует пронизанность бергсоновского учения имплицитным символизмом: символичен сам процесс смыслообразования (вследствие отсутствия и одновременно сохранения самотождественности). Тут уже можно говорить о символизме в ином плане, чем это подразумевал сам философ.

      • Характерна практическая направленность интеллектуального познания и бескорыстность интуитивного вживания в реальность. Интуитивное познание имеет созерцательный характер, но созерцание это активно, будучи сопровождаемо чувством усилия. Вообще говоря, «лакмусовая бумажка» применения интуитивного метода – чувство напряжения, внутреннего усилия.

      • Означенное усилие необходимо для достижения особого рода ясности, которая возникает, когда интуиция освещает саму себя и все мышление в целом. Это ясность прозрения, ясность рождения нового в мире. Другой род ясности касается готовых понятий – это ясность действий над ними, и такая ясность невозможна без неизменных устоев бытия, поэтому новизна здесь исключается: характерно стремление поместить реальность в заранее выработанную ментальную структуру.

      • На основе подлинного, глубинного взаимодействия интуиции и интеллекта формируется новый тип и новый метод мышления. Интуиция в полном смысле слова становится интеллектуальной, в то время как интеллект обретает свойства гибкости, подвижности, творческой направленности. Новые средства познания реальности – качественные образы-понятия – предстают инструментом и, более того, залогом новой философии.

      • Бергсон говорит не просто об интеллекте, но и о разуме, который Мерло-Понти характеризует как «жизненный», в противовес «физическому» или «классическому» разуму. «Жизненный разум» становится главным критерием формирования новой рациональности.

      • Естественный