Созвездие Волка. Слезы звезд. Миа Тавор

скрестила пальцы за спиной. Не знаю зачем, ведь врать мне было не привыкать.

      – Я сама его взяла. В одном из кабинетов в подземелье, не помню в каком, – быстро выпалила я, боясь, что кто-нибудь меня прервет. – Я случайно туда зашла, когда искала туалет, и увидела этот флакон. Я решила, что он может мне пригодиться. Поэтому присвоила его.

      Розовощекая миссис Прингс охнула. В тон ей за столом раздались несколько громких осуждающих возгласов.

      – Весьма глупое решение, мисс Леран, – впервые за время этого разговора миссис Джеймс подала голос. И был он суровым и обещающим наказание. Словно и не было уже того волнения, которое владело ею вначале и которое ей почти удалось скрыть от остальных.

      – Я же говорил! – мистер Броуди резво повернулся к директору, будто мои слова только подтверждали его правоту. – Я же говорил! Поэтому послать ее на соревнование было самым правильным решением…

      В медовых глазах мисс Белл светились растерянность и непонимание, но я избегала смотреть на нее и очень надеялась, что она сама вдруг не решит признаться. Это бы все испортило.

      – Вам не просто запрещено совать свой нос, куда не просят, но и трогать вещи, которые принадлежат школе, – снова процедила миссис Джеймс. Прощение, заслуженное ею в глазах директора благодаря мистеру Броуди, вернуло ей прежнюю уверенность и снова подчеркнуло ее незыблемый авторитет в глазах остальных. – Кража того, что вам не принадлежит – только вам могло прийти такое в голову. И могу вас заверить, что вы за это как следует заплатите.

      – Думаю, этот поступок вряд ли должен нас удивлять, – скользким голосом заметила Стефани Аттвуд, элегантно дергая оголенными из-под платья плечиками. Жест, который должен был выражать омерзение. – Чего еще можно было ожидать от такой, как она? – она покосилась на мою синюю форму.

      – И тем не менее, никто из ее прекрасно воспитанных одноклассников никогда бы не опустились до такого, – желчно прервала ее миссис Джеймс. – Низость, подлость и постоянное стремление к вранью – это скорее ее врожденные черты. Которые будет не так-то просто искоренить.

      – Но уж вы-то преуспеете, Патриция. Я в этом ничуточку не сомневаюсь, – злобно хихикнул мистер Броуди, льстиво наклоняясь к ней. Не знаю, как она только умудрялась выносить этот тухлый смрад из его рта.

      – Простите, мадемуазель Леран, – кашлянул Карл фон Рихтер, прикрывая рот кулаком, – вы сказали, что не помните, в каком кабинете это было?

      – Нет.

      – И это… редкое лекарство лежало просто так? У всех на виду?

      – Да.

      – Кхм… как странно, – пробормотал он.

      Но, к счастью, никто не обратил на это внимания. Получив возможность, мистер Броуди продолжил громко поносить меня, призывая к немедленной каре. Ему вторила Стефани Аттвуд, и вставил пару нейтральных комментариев мистер Ротланд.

      И только учитель смотрел на меня так, будто я разбила ему сердце.

      – Мы решим,