Спасти Золотого Дракона. Анастастия Енодина

которые всегда всплывали, стоило Лайгону спросить о чём-то подобном. Нынче было не самое подходящее время для разговора по душам. Мэггон не ведал этого, но разговор отсрочить пытался. Феронд был образцовым валинкарцем, тем, какого можно было оставить во главе народа после себя и быть уверенным, что он всё сделает правильно, будет любим и почитаем своими сородичами, а впоследствии обзаведётся достойной семьёй и наследниками. Да, в младшем сыне Мэггон был уверен. Пожалуй, Феронду не хватало лишь магических сил, но владыка полагал, что это дело времени. Сам он не помнил себя в таком возрасте за столь долгую жизнь и предполагал, что в те давние дни и сам мало, что мог, в отличии от стоящего сейчас перед ним молодого мужчины, который прожив столь мало успел многому научиться. Что отвечать ему, Мэггон в любом случае не знал.

      – Я ещё намереваюсь прожить не одну тысячу лет, – решил отсрочить внятный ответ Мэггон. – Правитель – я, и не стоит делить мой трон раньше времени. Так что, что бы ни говорило население Валинкара, сейчас это не имеет никакого значения.

      – А для меня имеет! – повысил голос Лайгон.

      Было трудно отрицать, что за последние месяцы он стал более агрессивен, хоть и старался скрыть это. Мэггон видел, как внутри этого полубога закипала ярость, как магическая энергия становилась практически осязаемой вокруг него в такие минуты. Это начинало всерьёз беспокоить владыку: ни у кого, кроме него самого, не было столь уж развитых магических способностей и что ожидать от полукровки, он не знал.

      – Устрой турнир! – продолжал Лайгон. – Я читал, во многих мирах так поступают, чтобы разрешить спор о том, кто сильнее! Ведь дело в силе, не так ли?

      – Ты слишком много времени проводишь в библиотеке, сын, – мягко улыбнулся Мэггон, снова решив не отвечать на вопрос. – Если ты прочитаешь все книги сейчас, чем станешь развлекаться последующие тысячелетия?

      – Напишут новые, отец! – Лайгон не намеревался поддаваться на миролюбивый голос отца. – Не в нашем мире, так в других!

      – Мы не посещаем чужие миры, – печально покачав головой, напомнил владыка.

      – И очень зря! – заметил молодой человек. – Уверен, там много интересного, и у других рас можно многому научиться.

      Мэггон помрачнел. В эту самую минуту он впервые подумал, что с Лайгоном могут возникнуть проблемы, которые невозможно предугадать. Он ответил строго, решив своим тоном напомнить, кто здесь главный:

      – Запрет на посещение других миров наложен тридцать восемь лет назад, и никто не нарушит его. Забудь об этом! Ясно?

      Казалось, молодой человек не услышал или не захотел услышать отца. Он оставался по-прежнему раздражённым, но услышанное ничуть не усугубило его плохого настроения, хоть и сказанные Мэггоном слова прозвучали сурово.

      – Почему именно тридцать восемь лет назад? – спросил Лайгон, который всегда умел придираться к словам. – Что произошло в тот год, когда родились Лаивсена и Феронд?

      Мэггон