Локомотив «Бесконечный». Последний костыль. Кеннет Оппель

как ее зовут… И у нее остался его зуб сасквоча! Он в ужасе ощупал свой карман. Пусто. В этот момент поезд остановился. Машинист и кочегар соскочили с локомотива и крикнули рабочим:

      – Ребят, напоите и накормите паровоз!

      Уилл побежал вдоль состава, чтобы обогнуть его, надеясь догнать девочку, но случайно налетел на выходившего из пассажирского вагона мужчину и растянулся на земле. Поднимаясь, он успел заметить его начищенные до блеска ботинки, твердо стоявшие на платформе.

      – Прошу прощения, сэр, – произнес он, задыхаясь.

      Мужчина был коренастый – неудивительно, что смог удержаться на ногах. У него были ухоженные усы и бородка, квадратная голова и очень высокий лоб. Дорогие жилетка и пальто обрисовывали солидное брюшко. С удивлением Уилл заметил в его глазах любопытство, а не гнев.

      – Вы так спешите, молодой человек…

      – Простите меня, но там девочка… Она взяла кое-что…

      – А, она украла твое сердце, верно? Уилл вспыхнул.

      – Нет, – пробормотал он подавленно, – зуб снежного человека.

      – Вот это да! – произнес джентльмен с видимым интересом. Он наклонился, поднял раскрытый альбом Уильяма, и брови его взлетели на лоб, как только он увидел наброски.

      Уилл в этот момент хотел лишь одного – исчезнуть, спрятаться, раствориться в воздухе, но уйти без своего альбома он не мог, а просить вернуть его было неудобно.

      – Хорошие рисунки, – сказал джентльмен. – Я полагаю, кто-то в твоей семье работает на железной дороге?

      Уилл заставил себя посмотреть в глаза приезжему.

      – Мой отец, сэр. Я как раз его жду.

      Ему стало казаться, что он уже встречал этого человека, но он не мог припомнить, где и при каких обстоятельствах.

      – Он работает в горах, да? Как его зовут?

      – Джеймс Эверетт.

      – Очень хороший человек! – кивнул джентльмен. Уилл подумал, что тот над ним смеется.

      – Вы его знаете?

      – Конечно, я стараюсь знать всех своих лучших работников. Я управляющий Канадской тихоокеанской железной дороги. Меня зовут Корнелиус Ван Хорн.

      Ван Хорн протянул Уиллу свою руку. В первый момент мальчик не мог пошевелиться. Неудивительно, что лицо этого человека было ему знакомо: Уилл видел его портрет в газетах, да и отец часто упоминал о нем в письмах. В течение последних пяти лет Ван Хорн контролировал каждый шаг строительства дороги. Он был руководителем проекта, инженером, мечтателем – а также жестоким эксплуататором, как, по словам отца, некоторые называли его. Но также отец Уилла рассказывал о том, как Ван Хорн с сорокафунтовым[2] рюкзаком на спине прошел через девственный лес и вброд перешел бушующую реку. Уилл ответил на энергичное и крепкое рукопожатие железнодорожного магната.

      – Как тебя зовут? – спросил Ван Хорн.

      – Уильям Эверетт, сэр.

      – Ты, должно быть, давно не видел своего отца?

      – Давно…

      – Знаешь что, Уильям Эверетт, почему бы тебе не поехать с нами? Мы направляемся в горы. – Его брови поднялись, он наморщил лоб, и лицо его приняло хитрое выражение. – Ты сможешь удивить

2

Фунт – британская мера веса, примерно равная 450 граммам.