Жизнь бабочки. Жанна Тевлина

Клыкова красится каждый раз в новый цвет. При этом все оттенки были настолько невнятными, что оставалось неясным, какова цель окраски.

      Маня пришла в издательство, когда Вера Клыкова уже сформировалась как писательница и слыла набирающим обороты мастером любовного жанра. Маня сразу обратила на нее внимание, потому что внешне та очень походила на продавщицу из овощной палатки рядом с троллейбусной остановкой у ее дома. Но продавщица была наглая и крикливая, а Клыкова по большей части молчала и явно смущалась. С подробностями становления Клыковой как писательницы Маню познакомил Савелий Игнатьевич, старейший редактор отдела зарубежной литературы, который с самого начала по-отечески опекал Маню. Как выяснилось, появление Клыковой в издательстве поначалу вызвало некоторое недоумение у всего коллектива, так как она не подходила ни под одну известную категорию современных писательниц. Она не походила на женщину, имеющую богатого спонсора, который оплачивает публикацию. Наоборот, за публикацию платило издательство, а Клыкова получала гонорар. Была и другая небольшая категория писательниц, возникших из прошлой жизни, но имени Веры Клыковой также никто припомнить не мог.

      Впоследствии выяснилось, что до того, как стать писательницей, Клыкова служила риелтором и как-то очень удачно помогла сестре главного разменять квартиру после развода. Там была какая-то длинная цепочка с куплей и продажей площадей самого разного размера и качества, в результате чего бывший муж сестры оказался в однокомнатной квартире в дальнем Подмосковье. Нельзя сказать, что сама сестра, которая к тому времени уже была признанным мастером того же жанра и творила под псевдонимом Анна Обухова, очень выиграла при обмене. Главной победой было то, что ее бывший супруг остался на бобах. Впоследствии в одном из романов Анна описала драматическую историю своего развода и разъезда, назвав роман одним емким словом «Обмен». Но тут вмешался Савелий Игнатьевич, который заметил, что произведение с таким названием уже имеется в классической литературе ХХ века и автор его Юрий Трифонов. Но Анна почему-то ни за что не соглашалась менять название, ссылаясь, во-первых, на то, что Савелий Игнатьевич – старый маразматик (ему действительно на тот момент стукнуло 76 лет), а во-вторых, на то, что никакую классику народ давно не помнит и предпочитает ей современность. Но Савелию удалось привести убийственный аргумент, который Анне нечем было крыть. Он предположил, что при введении названия в поисковик вместо Анниного творения может выскочить роман Трифонова, и народ, в массе своей невежественный, поведется на это и по ошибке купит и прочтет не ту книгу, что, конечно же, приведет к большим разочарованиям. В результате роман был переименован в «Моя жизнь», но оказалось, что и это заглавие в прошлом было уворовано какими-то плагиаторами. Книга в итоге вышла под названием «Моя быль», что вызвало острые дискуссии в издательской курилке.

      На почве удачной сделки с недвижимостью Клыкова подружилась со своей клиенткой и даже призналась ей, что является поклонницей ее творчества, которое не раз выводило ее из женской депрессии.