Совсем не прогрессор. Марик Лернер

налог берут. Зато гуляй себе сколько угодно. Никаких алиментов, кроме как для официальных жен. Походы налево даже поощряются. А презервативов в продаже днем с огнем не найдешь. Отсутствие в продаже изделия номер два за четыре копейки со стойким запахом резины повышает рождаемость и не считается дефицитом.

      Единственное хорошо – профилактику венерических заболеваний после первоначальной вспышки поставили на высший уровень. Осмотры для всех регулярные. Это только в медицинских журналах можно и найти, в «Правде» или «Огоньке» столь низменными вещами не озабочены. А что? Мужикам хорошо. Всегда найдется готовая. Ей рожать пора, а последствия мужика не колышут.

      Солдаты им нужны, а про чувства кто подумал? Ей вот повезло с Васей. Была любовь. Летала, а не ходила. И он не побоялся против родительской воли пойти. Все официально. Не просто так – жена. И Надька вышла на загляденье. От нее – ничего, кроме волос, вся в отца. Говорят, так и должно быть. От любви красивые дети получаются. Умные, удачливые.

      Господи, чего меня опять понесло, да еще в эту сторону. Два с лишним года обходилась. Так возраст, сказала сама себе. Двадцать восемь стукнуло. Пора и задуматься. Совсем не хочется назад, в негражданство. Я еще проживу, но Надька чем виновата. Вот и выходит – думать пора о втором. А на горизонте никого приличного. Один Титаренко еще так-сяк, но от алкаша в жизни рожать не буду, да и он страшно правильный. Женке изменять не захочет. А больше – жок[4]. Не с первым же попавшимся. Противно. И в гарнизоне назавтра все знать будут, – и так косятся.

      Не успели вернуться с обхода, как взвыл телефон. Какой-то юморист установил в сестринской не обычный аппарат, а с диким ревом. Не иначе, в детстве уколы больно ставили. Надо ж было постараться и найти с таким звуком. Единственный на весь корпус сумасшедший телефон. Все остальные трезвонили вполне благопристойно и имели на днище рычажок, уменьшающий звук. Этот был из каких-то старых военных запасов. Видимо, спящих на боевом посту у баллистической ракеты военнослужащих по-другому было не поднять. Завхоз категорически отказывался менять. Работает – вот и пользуйтесь. Новые модели он приберегал для ублажения высокого начальства.

      – Хирургия, – с придыханием сообщила Люба, снимая трубку. – А… понятно. Конечно. Брякнула трубку на рычаг. – Зайди к Пазенко, у него список лекарств. Еще чего-то по мелочи. Надо отнести их в психушку.

      – С какой стати? – возмутилась Калина. – Пусть получают в аптечном складе.

      – Воскресенье сегодня. Закрыто. Завтра вернут.

      – А расписываться кто будет?

      – Вот он и будет. Начальник. Твое дело с краю. Выполняй указания.

      Талина мысленно плюнула и, бросив ручку на стол, поднялась. Вечная история. В армии гоняют молодых, в хирургическом отделении – ее. Что толку, что она Любе до сих пор вынуждена объяснять простейшие вещи, а когда у той очередь уколы ставить, заслуженные офицеры, побывавшие за речкой, норовят спрятаться в туалете. Старшая сестра

4

Нет (тюрк.).