Дьявол – это женщина. Галина Голицына

хорошего знакомого Лесика и неадекватную певичку, собачьего парикмахера?

      – Ну, помню… И что?

      – А то, что тогда я даже не пыталась критиковать, наоборот, рекламу ей делала, и то едва в живых осталась! А ты говоришь – раскритикуй… Опасное это дело, дружок.

      – Ну да, ну да, – с готовностью закивал ответственный секретарь. – Критиковать артистов – дело опасное. А критиковать методы работы городского руководства – это что-то вроде увеселительной прогулки: весело, увлекательно и совсем не опасно, да? Сказано тебе – не высовываться, значит, сиди и не высовывайся! Ты вообще-то кто такая есть? Никто, ничто и звать никак. Твоё дело – старших слушаться. Усекла?

      – Лёш, а может, мне к конкурентам нашим переметнуться? – спросила я. – Может, там во мне увидят специалиста, журналиста, человека?

      – … спортсменку, комсомолку, отличницу! И тут же поручат писать о каком-нибудь здравоохранении или о пенсионной реформе. А хрен, как известно, редьки не слаще. Писать о пенсиях и поликлиниках, поди, во сто раз скучнее, чем о культуре. Или нет?

      – Но что же мне делать, Лёша? – всхлипнула я. – Я обязательно должна перейти в газетные киллеры! И обязательно выехать на кандидатуре Данилова!

      – Я могу только догадываться, какие бабки тебе предложили за серию разгромных статей. Интересно только, – кто? – прищурился он.

      – Лёша!!!

      – Молчу, молчу, молчу! Судя по истерике, ты дяде Лёше даже шоколадку купить не догадалась. А дядя Лёша, между прочим, ради тебя и твоих честолюбивых планов наживает себе совсем не нужную головную боль. Вот как шибанёт мне по башке инсульт, как стану я инвалидом… Ты хоть слюни мне, немощному, вытирать будешь?

      – Буду. И памперсы менять тоже буду. Что ты болтаешь, глупый? Не дай бог, накаркаешь!

      – Да, но голова-то действительно болит! И проходить не собирается. А в больную голову и мысли лезут соответствующие.

      – Ох, Лёшка, тошно мне! Может, домой пойти?

      – А чего же, дело хорошее… Газета уже вся сдана…

      – … причём, заметь, без моего материала!..

      – Да брось ты скулить! Тоже мне, киллерша выискалась… Там такие зубры сражаются, такие воины, и все как один с тяжеленными копьями наперевес! А ты с чем в эту драку лезешь? С маникюрной пилочкой?

      – Уже не лезу. Вместо меня в завтрашней газете будет сражаться седой ветеран с письмом в клеточку. Я надеюсь, он тоже против Данилова?

      – Да нет, он так, вообще… – Лёша сделал рукой изящный жест. – Я же говорил, о судьбах Родины размышляет. А Лорка ему в размышлениях подсобит. Если не обманет, конечно.

      – Слушай, а чего это она так рьяно за работу хватается? Да ещё и не за свою…

      – Планы у неё. Честолюбивые. Хочет освоить профессию ответственного секретаря.

      – Тебя, что ли, подсиживает?

      – Надеюсь, нет. Может, в другое издание подастся, – уже с профессией в руках.

      – А что так?

      – Мы вот привыкли считать её как бы дурочкой, а она не так проста! Кое-что всё-таки соображает. Понимает, что в журналистике звёзд с неба