Энциклопедия русской души (сборник). Виктор Ерофеев

поволокли.

      – Чаадаев! – вскричал Серый. – Щенок!

      Чаадаев закрутился, превратился в морскую свинку. Серый захохотал:

      – Ладно, ошибся! Кто следующий? Победоносцев? Александр Третий? Владимир Ульянов? Пошли вон – в песочницу!

      Те стали играть в куличики.

      – Так-то лучше, – сказал Серый. – А где Константин Леонтьев? Что-то я не вижу его сегодня.

      – Я тута! – сказал Константин Леонтьев.

      – Дай прикурить.

      Константин Леонтьев бросился с зажигалкой.

      – А где твой кореш? – полуртом сказал Серый, прикуривая папиросу.

      – Кореш?

      – Ну, эта противная рожа! Розанов!

      – В больничке.

      – Триппер? Сифилис? Может быть, СПИД? Веховцы! – заорал Серый. – На выход! С вещами!

      Профессора высыпали на плац.

      – Ну, что, хуесосы? – сказал им Серый. – Где ваши шляпы? Вопрос на засыпку: что такое долг?

      Профессора закивали:

      – Долг перед родиной.

      – Долг перед родителями, – сказали профессора.

      – Врете! Я никому ничего не должен! – сказал Серый охране. – Всех расстрелять, а этого четвертуйте!

      Он ткнул пальцем, не глядя, в одного из них.

      – Они все здесь такие, – сказал Серый, обращаясь ко мне. – У нас очень много всяких деятелей.

      Ахматову выволокли на порог дома без всякой одежды.

      – Народ мудрее власти! – завопила голая храбрая женщина.

      Я жадно к ней пригляделся.

      – Какое тяжелое заблуждение, – содрогнулся Серый.

      – Губители! – возвестила Анна Андреевна.

      – Перебить ей нос! – приказал Серый охране. – И одеть потеплее!

Сухари

      – Вот ты говоришь: жалко, – вздохнул Серый, расстегивая телогрейку. На груди, как панорама Бородинской битвы, развернулась барочная татуировка. – А я считаю, русские должны мучиться. Так у них на роду написано. Большими буквами. Русские должны мучать русских. Богатые – бедных, и наоборот. Все должно быть путем. Это летный закон самоистребителей. Так тут положено.

      – Серый, – спросил я, – зачем?

      – А хуй его знает, – весело ответил Серый. – Ты думаешь, я не читал того же Чаадаева? Чаадаев вскрыл вены России. И Победоносцева читал. Сухо, но убедительно. Это я Ульянову кликуху придумал – Ленин. Да, я поощряю бандитов. Да, я превратил эту страну в братскую могилу. И это еще не конец. Веселиться – так веселиться. Давить сок – так давить до конца. Здесь все можно. А посмотри, какая у нас молодежь – я тебе скажу: нарядная молодежь. Все взорвем! Оторвем яички! Пусть падают с небес самолеты и вертолеты! Пусть растащат по домам все рельсы! Пусть сушат сухари. Страна сушеных сухарей. Это в генах. Не знаю, мне нравится.

Body language

      – Пошли смотреть трупики, – предложил Серый.

      – Страшилка, – смешливо поежился я.

      Но ошибся. Глубокая заморозка пришлась всем по душе. А Маргарита Ивановна резко обернулась ко мне и сказала:

      – Меня не проймешь никаким Интернетом. Я всегда жила под виртуальной звездой первого бала Наташи Ростовой.

      Серый так резко обернулся к