Энциклопедия русской души (сборник). Виктор Ерофеев

так, домыслы пьющего американца, – сказал он.

      Грегори, хотя и не любил Россию, перенял от нее привычку пить. Это, наверное, сказалось на потенции. А, может быть, возраст. Мне взгрустнулось от быстротечности жизни.

      – Давай искать вместе, – предложил я.

      – Если Серый найдется, это будет уже не Россия. Тут ничего не находится.

      Сесиль вмиг разделась и шумно бросилась в реку.

      – А вдруг найдется? – спросил Саша.

      – Парни! – крикнула Сесиль с середины реки. – Парная вода!

      – Мне стыдно за мою русскую постановку вопроса, – сказал Грегори. – Россия меня шарашит. Если Серый есть, значит, прав Достоевский, говоря о русском боге. Но если он прав, то как я могу защищать ценности западного мира? Представь себе, я об этом напишу. Не напечатают.

      – А ты говоришь, в Америке нет цензуры, – сказал я.

      – Ее нет, – Грегори выкатил грудь колесом, – и ты был не прав на конференции в Хайдельберге, когда сказал о ней.

      – Я испытал ее на себе!

      Мы тогда в Хайдельберге поссорились и больше не виделись до грузинского ресторана.

Фекальная станция

      – Грегори, конечно, умник, но мы и сами с усами, – сказал Саша. – Я обнаружил странное место. Фекальную станцию. Там есть один очень подозрительный мужик.

      – Фекальная станция! – взорвался я. – Мало тебе Вышнего Волочка?

      – Не я страну придумал. Я что, виноват, если Россия завязана на говне?

      – Ни за что не поеду!

      Был понедельник. Фекальная станция не работала.

      – Надо же, – сказал я. – Директор есть, фекалии есть, а станция не работает.

      В понедельник работники фекальной станции опохмелялись. Во вторник они пытались включить генератор, но кнопки не слушались. Станция то переваривала фекалии, то отключалась и затоваривалась.

      – Где подозрительный? – спросил я.

      – А вы присмотритесь.

      В среду включился генератор, и фекалии перерабатывались. Они перерабатывались весь четверг. Фекальная обработка вошла в апогей. Работники были азартны и все, как один, на вид подозрительны, включая директора. Утром в пятницу фекалии тоже перерабатывались, но вторую половину дня они уже перерабатывались слабее и слабее, а к вечеру вовсе не перерабатывались – работники сходили в магазин, а директор вообще покинул свой пост.

      – Кто вам внушает наибольшее подозрение? – спросил Саша. – По-моему, директор.

      – А, по-моему, вы, – пошутил я.

      – Глупая шутка, – резко обиделся Саша.

      В субботу народ на станции не работал, хотя, по идее, она работала без выходных. В воскресенье станция и обслуживающий персонал были мертвы.

      Саша, застегнутый на четыре пуговицы, довез меня с фекальной станции до дома.

      – Не расстраивайтесь, – сказал он. – Найдем Серого в другом месте.

      – Где?

      Саша достал из кармана два авиабилета компании «Дельта».

      – Завтра летим в Сан-Франциско.

      – Зачем?

      – Вдруг он там?

      После фекальной станции сан-францисский «Хилтон» нам понравился.