Мессия Дюны. Фрэнк Герберт

Хейт, – подтвердил Эдрик. – А почему вы его продали нам?

      – Потому что однажды нам случилось вырастить своего собственного Квисатц Хадераха, – проговорил Скитале.

      Быстро повернув голову, Преподобная Мать укоризненно поглядела на него.

      – Вы не говорили нам об этом.

      – А вы и не спрашивали, – отвечал Скитале.

      – И как вы одолели этого вашего Квисатц Хадераха? – спросила Ирулан.

      – Существо, затратившее всю жизнь, чтобы воплотить собственное представление о себе, скорее предпочтет умереть, чем превратиться в собственную противоположность.

      – Я не понимаю… – начал Эдрик.

      – Он покончил с собой, – буркнула Преподобная.

      – Внимательнее слушайте меня, Преподобная, – предупредил Скитале, воспользовавшись интонацией, гласящей: ты не объект для секса, никогда не была объектом для секса, не можешь быть объектом для секса.

      Тлейлаксу ожидал реакции на вызывающий тон. Она не должна заблуждаться относительно его намерений. Гнев не должен помешать ей понять, что, зная отношение Сестер к продолжению рода человеческого и его генетике, тлейлаксу, конечно же, не мог сделать подобного выпада. Однако дерзость его отдавала площадной бранью, что вовсе не свойственно тлейлаксу.

      Поспешно используя успокоительные возможности мирабхаса, Эдрик попытался сгладить ситуацию:

      – Скитале, вы ведь говорили нам, что продали Хейта только потому, что разделяли наши намерения.

      – Эдрик, помолчите, пока я не разрешу вам говорить, – сказал Скитале. А когда гильдиец начал было протестовать, Преподобная Мать отрезала:

      – Заткнитесь, Эдрик!

      Эдрик отодвинулся в глубь емкости, нервно дергая конечностями.

      – Никакие наши преходящие эмоции не имеют даже малейшего отношения к решению насущной проблемы, – произнес Скитале, – они только мешают мыслить. Что можем испытывать мы, кроме страха, который, собственно, и заставил нас собраться?

      – Мы понимаем это, – отвечала Ирулан, оглядываясь на Преподобную Мать.

      – И все мы должны понимать опасность, связанную с ограниченностью нашей защиты, – проговорил Скитале. – Оракул не может предотвратить того, что выше его понимания.

      – А вы предусмотрительны, Скитале, – произнесла Ирулан.

      Нельзя, чтобы она догадалась, насколько предусмотрителен… подумал Скитале. Потом, когда все закончится, в нашем распоряжении окажется Квисатц Хадерах, которого можно будет контролировать. Все прочие ничего не получат.

      – Откуда же у вас взялся Квисатц Хадерах? – спросила Преподобная Мать.

      – Мы экспериментировали с разнообразными чистыми субстанциями, – отвечал Скитале. – С абсолютным добром и злом. Полный негодяй, получающий наслаждение только от причиняемой им людям боли и ужаса, может послужить любопытным объектом для познания.

      – А ваши тлейлаксу случайно не поработали над старым бароном Харконненом, дедом Императора? – спросила Ирулан.

      – Мы