Вызовите акушерку. Дженнифер Уорф

Смит благополучно разрешилась мальчиком. И мать, и дитя прекрасно себя чувствуют. А теперь, если вы меня извините, мне нужно идти.

      – Гошпади, шпасибо, – вздохнула она, отпуская рукав с велосипедом. И больше ничего.

      «Чокнутая старуха, – раздражённо думала я, устремляясь прочь. – Запретить бы ей повсюду слоняться».

      Год спустя, став участковой медсестрой, я узнала о миссис Дженкинс чуть больше… и стала чуть человечнее.

      Чамми

      Первый раз увидев Камиллу Фортескью-Чолмели-Браун («Зовите меня просто Чамми»), я подумала, это мужик в женской одежде: шесть футов два дюйма[3] ростом, плечи, как у футболиста, одиннадцатый размер ноги[4]. Родители потратили целое состояние, чтобы сделать её женственней, но безрезультатно.

      Мы с Чамми обе были новенькими: она приехала на следующее утро после того незабываемого вечера, когда мы с сестрой Моникой Джоан умяли пирог, предназначавшийся двенадцатерым. Синтия, Трикси и я выходили из кухни после завтрака, когда звякнул дверной колокольчик и вошёл этот гигант в юбке. Близоруко моргнув на нас сквозь толстые стёкла очков в стальной оправе, она произнесла наиаристократичнейшим голосом:

      – Это Ноннатус-Хаус?

      Острая на язычок Трикси выглянула в дверь на улицу:

      – Есть здесь кто-нибудь? – крикнула она и вернулась в коридор, якобы случайно сталкиваясь с незнакомкой. – Ой, извините, я вас не заметила, – бросила она и убежала в процедурную.

      Синтия шагнула вперёд и поприветствовала девушку с теми же теплом и дружелюбием, что прогнали мои мысли о побеге прошлой ночью.

      – Вы, должно быть, Камилла.

      – О, зовите меня просто Чамми.

      – Тогда проходите, Чамми, и мы найдём сестру Джулианну. Вы завтракали? Уверена, миссис Би что-нибудь вам соберёт.

      Чамми взяла чемодан, сделала два шага и запнулась о коврик у двери.

      – Боже правый, ну что я за растяпа, – пробормотала она с девичьим смешком, наклонилась поправить циновку и, наткнувшись на вешалку, уронила на пол два плаща и три шляпы. – Простите великодушно. Сейчас всё подберу.

      Но Синтия уже всё подобрала, опасаясь худшего.

      – Ох, спасибо, старина, – гоготнув, поблагодарила Чамми.

      «Она это серьёзно или притворяется?» – подумала я. Однако голос звучал совершенно естественно и не менялся, как и лексика, с вечными «славно», «молодчина» или «эгей, здоро́во!». Как ни странно, голос Чамми при её внушительных габаритах звучал мягко и сладко. Вообще, за то время, что я её знала, я поняла, что всё в Чамми было мягким и сладким. Несмотря на внешность, в ней не было ничего мужеподобного. Она обладала нежным характером бесхитростной молодой девушки, застенчивой и неуверенной в себе. А ещё она трогательно стремилась понравиться.

      Фортескью-Чолмели-Брауны были представителями типичной провинциальной аристократии. В 1820-х годах её прапрапрадед поступил на гражданскую службу в Индии и заложил передающиеся из поколения в поколение

3

Около 188 сантиметров.

4

Примерно соответствует российскому размеру 43,5.