Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61. Татьяна Соломатина

всё, что угодно. Да она, собственно, уже и разговаривала. Точнее – попугайничала за Сёмой.

      – Наша мамочка плишла! – нежнейшим эхом отозвалась Муся, улыбнувшись Мальцевой. Но ручек к ней не потянула. Напротив – крепко обхватила Семёна за мощную шею, поцеловала в щёку и ещё раз кокетливо улыбнулась маме. Эдакое «мы обоюдно соблюдаем приличия, но ты же понимаешь, чьи в лесу шишки!» Да ну, ерунда! Ей всего лишь год. Шимпанзе! Не выдумывай, Татьяна Георгиевна!

      – Вы прекрасно выглядите, Татьяна Георгиевна!

      Кто бы сомневался, что первой к ней подскочит именно профессор Денисенко.

      – Здравствуйте, Елизавета Петровна. Вы тоже очень…

      – Вы расцвели и, простите мне мою откровенность, – профессор понизила голос до игривого «конспиративного» шёпота. – Вы наконец-то стали похожи на женщину, а не на больного подростка! Ну куда уж в вашем возрасте всё под мальчика маскироваться. Кому интересен набор костей!

      Судя по всему Елизавета Петровна уже щедро нахлебалась безлимитным спиртным. Лишь бы на здоровье!

      Были и Родин с Поцелуевой. Предпочтительно с ними Татьяна Георгиевна и тусовалась – до боя курантов оставалось ещё несколько часов. Сёмины министерские. Которых она тоже очень неплохо знала. Ельский заехал поздравить. И, дождавшись Татьяны Георгиевны, обменявшись с ней парой-тройкой слов, – уехал. Всё-таки он совсем недавно стал отцом. Домой, назад, к сыну и молодой жене. Был даже Волков Иван Спиридонович! Господи, каким макаром он успел стать из претендентов на руку и сердце – другом семьи?! Кажется, очень много прошло мимо Татьяны Георгиевны. Хотя она во всём принимала участие. И не могла не замечать, что Иван – достаточно частый гость в доме. И, разумеется, Аркадий Петрович с супругой.

      Милая компания. Ни больше, ни меньше. Ровно столько, сколько требуется для дружеско-семейного формата празднования смены предыдущего ежедневника на последующий.

      Но, кажется, встречать Новый год в изоляторе обсервационного отделения было куда веселей. Наверное. Непонятно.

      Татьяне Георгиевне многое было непонятно. Она с удивлением отмечала, что не она – центр внимания и душа компании. И с куда большим удивлением – что её это устраивает!

      Мусю скоро уложили спать. Прежде не забыв принести маме – поцеловать в щёчку. Подарки от Деда Мороза? Утром, детка. Под ёлкой. Тебе уже всё папа рассказал, да. Зачем у меня спрашиваешь? Сверяешь показания? Неплохой навык для женщины.

      Панин недовольно нахмурился. Святогорский ткнул друга локтём в бок.

      Говорила-наблюдала – всё несколько отстранённо. И, кажется, никто её отстранённости, – кроме Аркаши, – и не замечал. Даже тонкие и чувствительные Оксана с Серёжей. Но у них – своё счастье. Никак друг другом не напьются, дай им бог…

      Вот и куранты, слава яйцам! Шампанское, фейерверки, хлопушки. О чём они все говорят? О жизни, о любви… О! Вот уже и к политике с экономикой перешли. И очень хочется улизнуть в свой тихий уютный подвал, к непрочитанному письму…

      – Друзья!