Непристойные рассказы. Олег Лукошин

зачем? – спрашивала она нас удивлённо. Очень снисходительно и понимающе.

      – Я люблю тебя! – шептал ей Егор.

      – Я тебя люблю! – хрипел я.

      – Люблю тебя! – вставлял и Костя.

      Мы трогали её за грудь. Волосы под нашими касаниями хрустели и обвивали пальцы.

      В лабораторку зачем-то зашёл профессор Сотников. Это было самое натуральное западло – тем более, если учесть, что в лабораторные комнаты он заходил крайне редко. Женщину он освободил, а нам надавал по шеям.

      Было большое разбирательство и нас с Егором отчислили из института. А вот Костя, сукин сын, как-то отмазался. Мы подозревали, что несмотря на все свои протесты, он имел всё же определённые наклонности и кое-какие связи с профессором.

      Женщину я больше не видел.

      Грехопадение

      Когда-то я любил девушку.

      Я любил её безумно, страстно – так могут любить только сумасшедшие. Я прикасался к её лицу губами, целовал глаза, нос и дерзкие выступы скул, я искал ответной ласки. Она внимательно и снисходительно смотрела на меня и не торопилась раскрывать губы для ответных поцелуев.

      – Я тебе небезразлична? – спрашивала она, пристально наблюдая за мной, словно стараясь в каком-то случайном жесте обнаружить отрицательный ответ, словно желая услышать его…

      – Я обожаю тебя! – отвечал я, восторженным порывом желая доказать ей свою преданность. – Я безумно влюблён в тебя!

      Она удовлетворённо улыбалась уголками губ. Ей нравился мой ответ и моя восторженность.

      Я был не единственным, кто любил её. Вместе со мной её любил мой друг. Мой верный друг. Самый близкий и преданный мне человек.

      – Жми на газ! – кричал я ему. – Мы опаздываем. Девушка ждёт!

      Распугивая прохожих, со страшным скрипом шин мы останавливались у цветочного магазина и торопливо покупали два огромных букета. Я брал хризантемы, а он – розы. Заскакивали в автомобиль и мчались к ней – лишь бы успеть, лишь бы она не рассердилась за опоздание!

      Боязливо мы переступали порог её дома и на цыпочках шли за служанкой, которая, окинув нас требовательным взглядом, нехотя запускала в апартаменты хозяйки. Девушка была здесь – в цветастом кимоно она полулежала на перине и насмешливо взирала на нас.

      Мы подползали к кровати и рассыпали на ней цветы. Тянулись к её ногам – чтобы поцеловать их, чтобы она позволила… Она позволяла – целуя, мы развязывали пояс на её кимоно, распахивали его и целовали её грудь. Она прикасалась к цветам и принимала решение.

      – Сегодня – я поклонница роз! – объявляла она, и мой торжествующий друг с воспалённо-восторженными глазами шептал благодарности судьбе за то, что девушка выбрала его.

      Я вставал и молча выходил из комнаты. Дубовые двухстворчатые двери закрывались за мной и, вжавшись в стену, я отчаянно вслушивался в звуки, которые доносились из покинутой мной залы. Звуки были сладострастны и восторженны. Я в бессилии сжимал кулаки и зубы, мечтая лишь об одном – оказаться на месте друга.

      – Мне