Хранитель талисманов. II. Юлия Давыдова

пенсионерка думала что ответить. Дверь подъезда в это время хлопнула. Никита улыбнулся:

      ─ Он уже ушел, Людмила Петровна, ты опять опоздала.

      Вопли бабульки продолжались на весь дом.

      Никита поднялся, пошел умываться. Спать уже не придется. Как же он скучал по тишине рассвета над полем, когда края мира тонут в синей дымке уходящей ночи, а небо уже полнится прозрачным светом и белая луна превращается в небесного призрака.

      Дом просыпался, все больше гудя. Над головой заговорили громкие голоса. Раздраженный мужской, конечно матом и нервный женский.

      ─ Ну, вас! ─ Никита посмотрел в потолок. ─ Семь утра, суббота, обалдели совсем?

      Но громкость разговора нарастала. Хлопнула дверь, и быстрые шаги помчались по лестнице вниз. Наташа. Пока отчим – вечно с похмелья, разговаривал с мамой – вечно пьяной, девочка убегала.

      Никита отрыл дверь, окликнул ее. Наташа остановилась, обернулась.

      ─ А, ты… ─ хмуро приветствовала она соседа. ─ Я гулять.

      Девочка застегнула старую куртку, собрала темные волосы в короткий хвост, сильно потерла глаза.

      ─ Стой, ─ с нажимом в голосе сказал Никита. ─ Не уходи.

      ─ Отстань, чего ты лезешь вообще?! ─ девочка разрыдалась и убежала.

      Никита сам громыхнул дверью. Ну, как так можно? С каких пор все так изменилось? Или всегда было таким?

      Два месяца, проведенные во внутреннем мире, заставили его напрочь забыть о том, что здоровый пьяный мужик может позволить себе ударить тринадцатилетнюю девочку. Свою, пусть приемную, но дочь.

      В первый день, когда он только приехал в эту квартиру, бабушки поймали Наташу с сигаретой в руках в подъезде, отчитали, как могли, отвели к отчиму. На глаза у всех он влепил девочке подзатыльник. Никита стоял этажом ниже. Когда увидел, что происходит, поднялся наверх и сломал отчиму нос. Хотел сломать еще что-нибудь, но началась трагедия. Выскочила жена с криками, Наташа убежала на улицу, а бабульки, чтоб их… Решили, что они не причем, еще и замечание Никите сделали: надо, мол, держать себя в руках, это отчим по-отцовски.

      По-отцовски… Козел!

      Полдня мама убеждала его, что он был не прав, это дела семейные и влезать в них не стоит. Никита не стал с ней спорить, пообещал, что больше не будет, но присматривать за девочкой так и не перестал. Да и вообще! Дела семейные! Тараканы мигом перебежали в его квартиру. Жрать то хочется, а наверху остались только вонючие ботинки отчима, остальное пропили. Ребенок бледный от голода, одета в джинсы с дырками даже зимой. Семейные дела у них. Отговорки!

      Иван не допустил бы и мысли, чтобы в его княжестве так обращались с детьми. Если кто такое услышит, князь приедет и посреди ночи, чтобы лично лицо расквасить непорядочному отцу семейства.

      Но Наташа была только верхушкой айсберга. Постоянная ругань соседей, непонятные претензии по любому поводу и даже без него, сплетни и такая поражающая бесчувственность к другому человеку просто убивали.

      Через несколько дней после приезда Никита увидел толпу соседей, которые что было дури вопили друг на друга из-за грязного подъезда. Стены оплеваны,