Итальянский след. Виктор Пронин

ответил Худолей, глядя на Пафнутьева с какой-то непривычной беспомощностью.

      – Что говорят ее знакомые?

      – Никто ничего не знает.

      – Так не бывает, – негромко сказал Пафнутьев. И повторил тише и тверже: – Так не бывает. Вы с ней…

      – Да, Паша, как выражаются в нашей конторе, мы с ней сожительствовали.

      – На каком этапе были ваши отношения?

      – На взлете.

      – Другими словами…

      – Все было прекрасно, Паша. Иногда я оставался у нее на ночь, иногда она у меня.

      – Да, я заметил, – произнес Пафнутьев, думая о чем-то своем и глядя на мокрые стекла окна.

      – Что заметил?

      – Приоделся, причесался, похорошел… От тебя уже глаз не отвести. Догадки, предположения посещали? У людей в твоем состоянии часто возникают всевозможные прозрения, они как бы обретают способность проникать взглядом в прошлое, в будущее, разумом своим и интуицией просто буравят как пространство, так и время. Похожего не было?

      – У меня было такое чувство, что все это вот-вот случится. Паша, ты ведь немного знаешь Свету, встречался с ней, нас вместе видел… Может быть, она не принадлежит к добропорядочным и высоконравственным девицам…

      – Мне тоже так показалось. Но она обалденно красивая.

      – Это я заметил, – сказал Худолей без улыбки. – Причем у меня она частенько вызывала не столько восторг, сколько ужас, самый настоящий ужас. Я догадывался – это не будет продолжаться всегда.

      – Да-а-а, – протянул Пафнутьев не то озадаченно, не то восторженно. – Ишь как тебя достало!

      – Осуждаешь?

      – Завидую. Но почему ужас?

      – Я боялся оставить ее на минуту, чувствовал, что она может исчезнуть, что она должна исчезнуть, рано или поздно в любом случае. Все, что сейчас со мной происходит, я предвидел, был даже уверен, что случится именно так.

      – Вот видишь, – удовлетворенно кивнул Пафнутьев. – Я подозревал, что в тебе должны открыться сверхъестественные способности. Вот ты и признался, можно сказать, дал чистосердечные показания. Это облегчит твое положение.

      – Ни фига!

      – И опять согласен, – миролюбиво протянул Пафнутьев. – В русском языке есть очень точное определение для таких случаев. Не знаю, есть ли нечто подобное у других народов, но у нас есть. И оно все объясняет.

      – Ну?

      – Вы не пара.

      – С чего ты взял, Паша?

      – Ты ведь не хуже меня знаешь, что вы не пара. Иначе откуда в тебе ужас, о котором ты говорил, откуда уверенность, что Света исчезнет, откуда это мистическое проникновение в будущее, которое посетило тебя? Откуда?

      – Все это, Паша, треп. Пустой треп. Я много чего тебе наговорил – какой ты умный, проницательный, как велики твои познания в разных областях человеческой деятельности… Говорил?

      – Говорил.

      – Отрабатывай. Все похвалы и восторги, Паша, любовь и преклонение, преданность и признательность… Все это, Паша, надо отрабатывать. Кровью и потом.

      – Знаю.

      – Тогда внимательно тебя слушаю. – Худолей сжал костистые свои ладошки и опустил голову, словно приготовился