Божья кара. Виктор Пронин

наткнешься, Андрюшенька. Это я тебе обещаю.

      – Как зовут этого придурка?

      – Не скажу.

      – Я его знаю?

      – Нет, он из новеньких.

      – Телефон Веры помнишь?

      – Что за глупые вопросы!

      – Мне надо идти… Вот номер моего мобильника. – Андрей положил на стол визитку. – Извини. Я загляну. Ни пуха.

      – К черту!

      Андрей больше не мог находиться в этой квартире, не мог вести почти сумасшедший разговор и, уходя, попросту сбегал, а если уж точнее – спасался. Подхватив свою сумку, он набросил ремень на плечо, у двери обернулся. Что-то надо было сказать, какие-то слова произнести, посочувствовать… Но нет, не нашлось у него слов. Может, и к лучшему, подумал он, спускаясь по лестнице. Слова, сказанные в такие вот печальные минуты, имеют обыкновение выныривать из прошлого в самые неподходящие моменты и вмешиваться уже в ту жизнь, в события, которые случатся через годы. И не всегда вмешательство давних случайных слов уместно, часто оно просто разрушительно. Лучше уж без них обойтись. Скажу что-нибудь попозже, решил Андрей.

      «Значит, говоришь, затягиваются раны, – мысленно обратился он к Свете. – И глазки открываются, и улыбка все шире… Если так дальше пойдет, спрыгнет она однажды с каменного стола в морге и пойдет бродить по коктебельским набережным… Хотя куда это меня занесло… Ведь давно уже похоронили девочку».

      Должность у Веры в Доме творчества была не слишком высокой – заведующая столовой. Но дом она построила хороший, трехэтажный, почти на территории парка. До моря можно было дойти минут за пять. Поэтому летом комнаты в доме не пустовали, несмотря на цену. Серьезная цена была у Веры, как, впрочем, и у всех, кто жил весь год на эти летние заработки.

      Андрею досталась комната на третьем этаже – маленькая, но со всеми удобствами и с совершенно потрясающим видом на Карадаг. Один этот вид, наверно, стоил половину общей цены. Не задерживаясь, Андрей бросил сумку в угол, запер дверь и спустился вниз.

      – Глоточек? – окликнула его Вера, женщина молодая, жизнерадостная и прекрасно понимающая, чего хочется постояльцу, который первый раз спустился во двор.

      Андрей молча подошел к небольшому столику в тени акаций, сел на табуретку, подпер руками подбородок и в упор посмотрел на хозяйку.

      – А в прошлом году не спрашивала, – ворчливо проговорил он.

      – Я и сейчас не спрашиваю… Я напоминаю. – Из большой квадратной бутылки она наполнила стакан густым темно-красным вином.

      Андрей залпом отпил полстакана, вытер ладонью губы, улыбнулся.

      – Кагор?

      – Он самый.

      – Вот только сейчас понял, что я в Коктебеле.

      – У тебя еще будет возможность повторить эти слова не один раз.

      – И повторю! – отчаянно произнес Андрей и допил вино.

      – Добавку? – спросила Вера.

      – Сейчас не надо. Я уже после пива и коньяка… А вот буду уезжать – десять литров с собой прихвачу.

      – Подготовлю, – кивнула Вера. – Светку видел?

      – Видел.

      – Как она?

      – Плохо.