Условия развития рыночных институтов экологизации экономики региона. Даниил Вержицкий

тот факт, что все указанные авторы в своих трудах рассматривают в основным механизм рыночного распределения квот на выбросы соединений серы и свинца.

      Понимание экологического рынка как системы взаимосвязанных элементов, включающей ряд видов деятельности, способствующих экологизации хозяйственной жизни, сформировалось в 90-ых годах XX века и связано с деятельностью международных организаций, таких как ЮНКТАД, ВТО, ОЭСР. С середины 90-х годов указанные организации в своих статистических изданиях публикуют информацию о размерах «экологического сектора» («environmental sector, environmental industry»). Наиболее общее определение этого понятия дано в 1994 году Европейской комиссией: «экологические отрасли состоят из фирм, производящих товары и услуги, предназначенные для измерения, предотвращения, ограничения или устранения вреда, наносимого окружающей среде, такого как загрязнение воды, воздуха, почвы, а также для решения проблем отходов и шумового загрязнения. Такие отрасли включают в себя чистые технологии, минимизирующие расход ресурсов и масштабы загрязнений»[8]. Подобным определением пользуются в своей деятельности ОЭРС и Евростат[9]. Министерство международной торговли и производства Японии использует термин «eco-business», и определяет его как «сектора экономики, потенциально способные помочь сокращению экологической напряженности» (1994 г.)[10]. ОЭСР в своем издании «The global environmental goods and services industry» (1995 г.) приводит статистику развития мирового экологического рынка (global environment market), отождествляя его с обращением активов, продуцируемых экологическим сектором[11].

      Необходимо отметить тот факт, что к настоящему времени воззрения на сущность экологического рынка и сектора за рубежом не претерпели значительных изменений. Так, рейтинговое агентство Financial Times разработало серию индексов, характеризующих состояние экологического рынка (FTSE Environmental Markets Index Series), при этом, для целей составления индексов под участниками экологического рынка понимаются «компании, производящие продукцию и услуги, способствующие решению экологических проблем, включая экологические технологии, называемые также «чистыми технологиями»[12]. В указанную систему входят 12 индексов, 4 из которых являются региональными, а 8 иллюстрируют состояние отдельных сегментов экологического сектора.

      С развитием экологического рынка, появлением новых объектов обращения, происходит расширение самой трактовки исследуемого понятия.

      Так, современные ученые С. Гринхал, С. Уолкер, Б. Ли, Т. Стефенс, Р. Д. Синклар (Новая Зеландия, 2010 г.) трактуют экологический рынок как систему регулятивных и автономных рынков, на которых обращаются блага экологического назначения, включая множественные транзакции прав на выбросы[13]. При этом, авторы определения под регулятивным рынком понимают «рынки, создаваемые и регулируемые государством, служащие для исполнения государственных функций», а под автономными рынками – «рынки, движимые предпочтениями потребителей, возникающие самостоятельно, без государственного вмешательства»[14].

8

Eco-industries in the EC, ill Panorama of EU Industry. European commission. Brussels. 1994. – 103p.

9

Draft Synthesis Document for a Common Definition and Classification of the Environment Industry for Data Collection, paper presented at the meeting of the OECD. Eurostat Informal Working Group on the Environment Industry. Luxembourg: OECD, 1995. – 211p.

10

Environment Industry Vision (Sangyo kankyo vision ni tsuite). Tokyo: MITI, 1994. – 76p.

11

The global environmental goods and services industry. Luxembourg: OECD, 1995. – 265p.

12

Environmental Markets Classification Systems. London: FTSE, 2009. – 59p.

13

Greenhalgh S., Walker S., Lee B., Stephens T., Sinclair R. J. Environmental markets for New Zealand: the barriers and opportunities. Lincoln: Canterbury, 2010. – P.19.

14

Greenhalgh S., Walker S., Lee B., Stephens T., Sinclair R. J. Environmental markets for New Zealand: the barriers and opportunities. Lincoln: Canterbury, 2010. – P.19