Имитация. Нора Робертс

и меня взять с собой. Хочет, чтобы мы вдвоем начали новое дело. Фантазия, но такая приятная. Однако я ошибалась.

      Прижав ладонь ко рту, она слегка покачалась взад-вперед.

      – Все было не так, как я думала. Мы снова занялись сексом. Время уже поджимало, мне надо было бежать на работу. Но я бы осталась еще, если бы он попросил. С ним я превращалась в настоящую дурочку. Трей заявил, что я – горячая штучка и вполне могла бы зарабатывать сексом на жизнь. Как будто мне это должно было польстить. Потом он спросил, не хочу ли я покувыркаться в постели втроем. Мол, у него есть клиентка, которой не терпится поэкспериментировать. Он… он сказал, что заплатит мне.

      Только сейчас в глазах ее заблестели слезы.

      – Он заплатит мне.

      – Наверняка вы почувствовали себя оскорбленной.

      – Я поверить не могла, что оказалась такой идиоткой. Безнадежной идиоткой. И все это ради оргазма. Я сказала, чтобы он катился к дьяволу. Принялась хватать свои вещи и натягивать их на себя. А он со смехом повторял: «Да будет тебе, детка, это же так забавно». Заявил, что я ни о чем не пожалею. Что я была первой женщиной, которая пришла ему на ум в связи с этой затеей.

      Слезы заструились у нее по щекам, но вызваны они были вовсе не горем. В глазах Аллы явственно читался стыд.

      – Вот что он обо мне думал. Вот что я позволила думать о себе. Я окончательно разозлилась и заявила… В общем, пожелала ему смерти. И вот теперь он мертв.

      – На улице декабрь, а вы ушли без туфель.

      – У меня в сумке лежали рабочие, – она указала на свои синие тенниски. – Я даже не вспомнила про эти чертовы туфельки. Я надела их только ради Трея. Думала, что я ему небезразлична, но, как оказалось, здорово ошибалась.

      – Когда вы ушли из его квартиры?

      – Думаю, в районе трех. Я вернулась домой, приняла душ, после чего сразу отправилась на работу. Мне нужно было занять себя. Сюда я пришла еще до четырех. Если хотите, можете спросить у служащих.

      – А когда вы ушли с работы?

      – Около половины седьмого. Сразу пошла домой. Я живу тут, наверху. Пришла к себе и как следует выплакалась. Затем съела весь свой тайный запас мороженого. Самое то в таких случаях. И выпила полбутылки вина, просматривая какие-то слезливые сериалы.

      – Вы с кем-нибудь говорили или встречались?

      – Нет. Я даже выключила свой линк. Мне хотелось пожалеть себя. Этим я и занималась. Но я не убивала Трея. Да, я желала ему смерти, но я его не убивала.

      Уже на улице Ева прикинула расстояние от ресторанчика до квартиры убитого.

      – Она вполне могла выйти отсюда в шесть пятнадцать, добраться до дома Зиглера и приложить его по голове. Времени у нее было предостаточно.

      – Все так, но ее рассказ кажется вполне правдоподобным, – возразила Пибоди. – Миллионы женщин на ее месте уселись бы есть мороженое, пить вино и лить слезы под мелодрамы. Естественная реакция на эмоциональное потрясение.

      – Потому-то она и скормила нам эту историю. Да, она кажется правдоподобной, но у Аллы есть мотив, зато нет алиби.

      – Знаешь, будь она склонна к насилию, съездила