Призрак кургана. Юхан Теорин

спине в резиновой лодке, как будто на надувном матрасе. Впрочем, почему «как будто» – это и был матрас. Он лежал, положив ноги на овальную трубку борта, и смотрел на медленно темнеющее небо. Нал горизонтом уже можно различить разгорающиеся звезды.

      Здесь он свободен. Один в море, как потерпевший кораблекрушение моряк.

      Хитроумный план сработал. В начале седьмого Юнас сел в машину с Матсом и двоюродными братьями. У взрослых не возникло ни малейших сомнений, что все четверо едут в Кальмар в кино. Как бы не так: Юнас доехал с ними только до кемпинга в Стенвике, чуть ли не в пределах видимости с виллы Клосс. Там ему пришлось вылезти, и Мате вручил ему деньги за билет в кино:

      – Развлекайся, братишка!

      Двоюродные братья покивали, поулыбались, Мате подмигнул, и машина укатила.

      Юнас смотрел вслед, пока они не скрылись из виду, и даже немного дольше. Покачал головой и побрел к мосткам. Там толклись любители вечернего купания. Он сел на камень. Его внимание привлекла девочка примерно его возраста, высокая, с длинными, почти белыми волосами. Она сидела на подстилке с двумя подругами. Левочки болтали о чем-то, смеялись… И она ни разу не посмотрела в его сторону. Ни разу. Словно бы он человек-невидимка.

      Ну и ладно. Юнас встал и побрел назад. На пляже у виллы Клосс было пусто, ни души. Хорошее место, осталось только найти, чем бы заняться, чтобы время не тянулось так мучительно долго.

      Искупался. Долго плавал, а потом лежал под вечерним солнцем, пока не обсох. Поискал, не найдется ли чего на пляже. Нашел пару пустых картонных пакетов из-под молока необычного вида. Поднял один – немецкое.

      Еще раз искупался. Солнце висело уже совсем низко над горизонтом, и вода, как ему показалось, стала прохладнее.

      Обсох, надел шорты, вытащил из сарая резиновую лодку Катера и надел спаежилет. Можно погрести немного, а когда зайдет солнце, пробраться незаметно в свой флигель и лечь спать. Утром скажет: фильм замечательный.

      Хороший план.

      Он постоял на камне, удерживая лодку. Вода в проливе была глянцевой и спокойной. Ни ветерка. Никакой опасности. Хотя он знал – дно круто обрывается в нескольких метрах от берега, так что можно утонуть в двух шагах от спасительной суши.

      Солнце зашло, и вода стала непрозрачной. Исчезло солнце, исчезло дно. Жутковато, но интересно.

      Он столкнул лодку и начал грести вдоль берега. Весла маленькие и неудобные, но все же он добрался до места, где рыбаки ставили сети, и поплыл вдоль шестов. Где-то под ним колыхались водоросли, проплывали рыбы, громоздились камни – он, конечно, не видел все это, но чувствовал. Зов глубины.

      Так он добрался до середины сетей, зачалил лодку за толстый деревянный кол и лег на дно. Загадочная черная бездна под ним, но вода по-прежнему напоминала зеркало. В ней отражалась лодка, сам Юнас, когда он перегнулся через борт, но что делается в пяти сантиметрах под поверхностью – различить невозможно.

      Юнас улегся поудобнее на дно и наблюдал, как с каждой минутой темнеет небо. В просветах между облаками мерцали белые гвоздики звезд.

      А они сейчас