Дорогие мои. Лион Измайлов

Валя.

      Я ничего не ответил и продолжал целовать её руки. Она уже ничего не говорила, а только слегка отстранялась, и это было очень приятно.

      Записи из дневника… Наивные такие описания, но я ничего не хочу менять и переписывать. Так я тогда думал, так записал, так оно и было. Я писал это всё спустя три месяца и всё помнил очень хорошо.

      Кстати, Коля – это сын генерального конструктора Бабакина – доктора наук, академика, лауреата, директора огромного оборонного предприятия в Химках.

      26 сентября.

      Мы гуляли по парку Горького, я читал ей стихи Есенина:

      Свищет ветер, серебряный ветер

      В шелковом шелесте снежного шума… —

      и говорил:

      – Какой иностранец может передать на чужом языке прелесть этих слов – «…в шелковом шелесте снежного шума…»

      Она рассказывала о том, что папа её постоянно болеет, хотя занимался до этого горными лыжами, а теперь плохо с сердцем и повышенное давление. Папа её был кандидатом технических наук, зав. отделом и лауреатом авиационной премии имени Жуковского.

      Она рассказала мне и про Колю.

      Они с ним давно встречаются, но она его не любит, просто привыкла.

      А знали они друг друга с детства. Жили недалеко друг от друга в дачном поселке.

      Я сказал:

      – Вот так и выходят замуж.

      – К сожалению, да.

      – Я не говорю о своём интересе. Но во всех случаях так не делай. Ведь ты кого-то полюбишь обязательно.

      – Давай не будем об этом.

      – Не будем.

      Через день встретились в институте. Она мне рассказала, что ей обо мне говорят очень многие.

      Я даже и не знал, что так известен на её четвёртом курсе. Сам я уже был на пятом.

      Каждый, кто знал меня, считал своим долгом подойти к ней:

      – Ты с Поляком была на концерте?

      Слава Куликов подошел к Коле и стал над ним смеяться.

      – Ты был на КАИ?

      – Нет.

      – А как же, я вроде там Валю твою видел.

      – Не знаю.

      – А, ну да, она же с Лионом была.

      Коля навёл обо мне справки и сказал Вале:

      – Он не чист на руку в отношении женщин.

      Ничего себе формулировочка.

      Валя спросила:

      – Это правда?

      Я сказал:

      – На руку я чист, ничего не украл и ни одной девушке не сказал ни слова неправды.

      – На моё отношение к тебе Колины слова никакого влияния не имеют.

      Я приходил в институт и сразу смотрел расписание группы СУ-4-10. Приятно было знать, где Валя сейчас учится.

      Коля не давал Вале встречаться со мной. Он ругался, скандалил. Однако ничего поделать с ней не мог.

      Я просил бросить его, отказать ему, но она не решалась, боялась его обидеть.

      Мы встречались на углу у Библиотеки Ленина. Я туда приезжал на троллейбусе с Полянки, где жил. Она жила в Обыденском переулке у Кропоткинской. Мы шли пешком до Дома культуры университета, смотрели там афишу, потом по улице Горького до бульвара, а потом по бульварам до её дома.

      В её доме мы стояли между третьим и четвертым