Голос ночи. Дин Кунц

вижу… то, как ты ведешь себя. Ты испытывал меня, чтобы убедиться, можно ли мне доверить свой секрет.

      Рой покачал головой:

      – Какой ты проницательный.

      Колин, смутившись, пожал плечами.

      – Да, да. Ты прямо читаешь мои мысли.

      – Так ты действительно испытывал меня?

      – Ага.

      – И вся эта бессмысленная чепуха про кошку…

      – …Была правдой.

      – О да!

      – Лучше поверь.

      – Ты опять испытываешь меня.

      – Может быть.

      – Так секрет существует?

      – И какой!

      – Поезда?

      – Не-е. Это только крохотная его часть.

      – А остальная?

      Рой ухмыльнулся.

      Что-то неуловимо странное в его усмешке, в блеске голубых глаз вызвало у Колина желание попятиться. Но он не сделал ни шагу.

      – Я расскажу тебе о нем, – сказал Рой, – но только когда буду готов.

      – А когда это будет?

      – Скоро.

      – Ты можешь доверять мне.

      – Только когда я буду готов. А сейчас пошли. Тебе понравятся поезда.

      Колин пошел за ним через кухню и белую дверь. Вниз спускались две небольшие ступеньки, затем гараж – а в нем модель железной дороги.

      – Ух ты!

      – Ну как? Кайф!

      – А где твой отец ставит машину?

      – Обычно на проезжей части, здесь для нее нет места.

      – Да-а. А когда он собрал всю эту чепуховину?

      – Он начал собирать, когда был еще ребенком. И каждый год добавлял новые модели. Сейчас его коллекция стоит более пятнадцати тысяч долларов.

      – Пятнадцать тысяч! Интересно, кто заплатит такие деньги за кучку крошечных паровозиков?

      – Люди, которые будут жить в лучшие времена.

      Колин моргнул:

      – Что?

      – Так говорит мой старик. Он говорит, что люди, которым нравятся модели железных дорог, должны жить в лучшем, более правильном мире, чем наш.

      – И что он хочет этим сказать?

      – Черт возьми, если бы я знал. Но он так говорит. Он часами может рассуждать о том, насколько мир был совершеннее, когда в нем были поезда, а не самолеты. Он может надоесть до смерти.

      Модель железной дороги была установлена на высокой платформе, которая занимала площадь практически всего гаража, рассчитанного на три машины. С трех сторон было достаточно пространства для прохода, а с четвертой, где находилась панель управления, стояли два табурета, небольшая скамеечка и шкафчик для инструментов.

      Блестяще задуманный и тончайше выполненный миниатюрный мир располагался на платформе. Здесь были горы и долины, ручейки и реки, озера и луга, усеянные крошечными полевыми цветами, леса, где дикий олень выглядывал из тени деревьев, деревни, фермы, сторожевые посты, словно сошедшие с почтовых открыток. Здесь были и настоящие люди, занятые своей обычной работой, миниатюрные модели машин, грузовиков, автобусов, мотоциклов, велосипедов, чистенькие домики с частоколом, четыре изысканно выполненные железнодорожные станции: одна в викторианском стиле, одна – в швейцарском,