Семь чудес и временной разлом. Питер Леранжис

мертвой, на самом деле жива. Это, знаете ли, расшатывает психику.

      – Спасибо, – просто сказал я.

      Она сменила тон на торопливый шепот:

      – Мне пора. Не ходи за мной.

      Она прошла передо мной, словно я просто оказался у нее на пути. Боковым зрением я видел направляющихся ей навстречу брата Димитриоса и нескольких его подчиненных. Димитриос указал на ряд раненых Масса на пляже. Мама сжала ему плечо, уводя его прочь.

      Заметил ли он меня? Сложно было сказать.

      Все мои внутренние силы, до последней капли, уходили на то, чтобы оставаться на месте и не броситься следом за мамой. Но она приказала мне этого не делать, а сейчас мне в последнюю очередь хотелось привлекать внимание брата Димитриоса.

      С противоположной стороны к нам неслась очень мокрая и невероятно злая Элоиза. Позади нее, сложившись пополам от хохота, маячил Марко. Касс вытирал с лица толстый слой грязи. Лассо лежало на земле у его ног.

      – С возвращением, Элоиза! – поприветствовал я ее. – Ты в порядке?

      – Ну хотя бы ты не вел себя со мной по-свински, Джек, – прорычала она, ткнув большим пальцем в своего брата. – А он обозвал меня телкой!

      Глава 4

      Техники и Портняки

      – Теленочек, а не телка! – закричал Касс на сестру.

      – О, то есть я таки выгляжу, как корова? – с этими словами Элоиза резко развернулась в сторону Масса.

      Это был наш шанс. Мы могли взять ее с собой. Я попытался удержать ее, но она со злостью вырвала руку.

      – Элоиза, нам нужно убираться отсюда, – попытался я ее убедить. – Ты к ним идти не хочешь. Ты предала Масса. Они тебя после этого по головке не погладят.

      – Пфф! – фыркнула она. – Ты их видел. Они пытались спасти мне жизнь.

      – Но это я спас тебе жизнь, – заметил Касс.

      – Но я тебя ненавижу! – отрезала она.

      – Элоиза, пожалуйста! – Я оглянулся на корабль, у которого массарины пытались с помощью веревки вытянуть друг друга из зыбучих песков. – Здесь царит хаос. Сейчас они мало что соображают из-за землетрясения и зыбучих песков, но дай им пару минут – и они займутся нами. Они враги. Так что давай, пока еще не слишком…

      – Э-э… уже поздно, – пробормотала Элоиза. Ее глаза были устремлены в сторону пляжа.

      Шаркая по мокрому песку, в нашу сторону направлялись мама и брат Димитриос с двумя телохранителями позади. В руке у мамы была папка. Димитриос крепко сжимал губы и выглядел сурово.

      – Что ж, это было впечатляющее проявление безрассудной храбрости, – сказал он, после чего повернулся к телохранителям: – Схватить их!

      Один из них потянулся к Элоизе, но та укусила его за запястье. Другой прыгнул на помощь товарищу, а мама бросилась ко мне. Когда она сжала мне руку, ее взгляд метался.

      Я не знал, что делать. Она притянула меня к себе, и я почувствовал, как она сунула что-то мне в карман, после чего выдохнула мне в ухо «Беги!» и упала, как если бы я ее ударил.