Мужчина и женщина. Цена одной ошибки. Роберт Енгибарян

поллитровочку и разберетесь – кому машина, кому женщина. Не так, что ли? – дежурный офицер громко расхохотался, довольный своим остроумием и находчивостью, под одобрительное хмыканье коллег. Иван Ильич постоял еще минуту, повернулся и направился к выходу.

      – Эй, мужик, забери свое заявление.

      Он махнул рукой и вышел из на улицу. Чувство полной беспомощности душило его.

      «К кому обратиться, если в своем родном городе, в родной стране я себя чувствую ничтожным, бесправным и никому не нужным? Неужели эти люди – мои сограждане? Мы представители одного народа, говорим на одном языке, объединены под одной, олицетворяющей всю Россию властью, считающей своей опорой этих лишенных достоинства холопов, не подозревающих, что оно может быть у других людей. Будешь ли ты, Россия, когда-нибудь ласковой матерью для своих детей или навсегда останешься блудной полупьяной жестокой мачехой? Вот почему ты опустошаешься, все время уменьшаешься и сокращаешься, дети твои умирают. Лучшая часть твоих детей убегает из страны в поисках тепла и уважения своего человеческого достоинства. Ни на кого я не могу надеяться, кроме себя».