Крымские войны. 22 века боев на рубеже цивилизаций. Илья Афанасьев

людям, у меня же мое лицо – к вам, а моя спина – к врагам, все вы исторгните один крик, произнеся единственно: „А! а!“ и не повторяйте крика“. Итак, когда оба отправились для поединка на равнину и поменялись местами так, что, когда Фарнак оказался на стороне Савромата, а Савромат – на стороне Фарнака, войско Фарнака издало единый крик: „А! а!“ Савромат же, услышав этот звук, обернулся, стремясь узнать, что за крик случился в войске Фарнака. Когда Савромат повернул лицо назад, приоткрылась немного пластина его шлема, и Фарнак, тотчас подскакав, ударил копьем Савромата и убил его. Когда Савромат упал, Фарнак, сойдя с коня, отрубил ему голову» [53].

      После чего, отпустив воинов Приазовья, Фарнак взял в плен боспоритов, причем большинство из них вскоре тоже отпустил. Однако границы Боспорского царства передвинул в свою пользу так, что оставил боспоритам всего 60 км крымской земли. Новая граница была столь мощно демаркирована херсонеситами, что пограничные столбы оставались заметными даже спустя несколько веков.

      Валерий Сидоренко датирует войну, события которой легли в основу вышеупомянутой части трактата Константина Багрянородного, 328/9 годами [51].

      В этой красивой легенде слишком много загадок. Наука не имеет достоверных, бесспорных свидетельств о том, был ли хоть один царь Савромат в конце III—IV веке. Известны лишь цари Фофорс (286—309 гг.), Радамсад (308—318 гг.) и Рескупорид VI (318—342 гг.).

      Фарнак, сын Фарнака, – тоже фигура, в существование которой почти так же трудно поверить, как в реальность толкиеновского Арагорна, сына Араторна. Дело в том, что в известных археологам надписях первых веков н. э. имя Фарнак широко распространено на землях Боспорского царства, но практически не встречается в памятниках Херсонеса и Северо-Западного Причерноморья. Хотя совсем исключать существование такого херсонесского полководца тоже нельзя.

      Можно предположить, что прототипами этих царей Савроматов из трактата «Об управлении империей» послужили некие предводители варваров, игравшие роль фактических правителей при номинальной власти боспорских царей. То есть, монету чеканили от имени одних, а «серыми кардиналами» и главнокомандующими, обладателями реальной власти, были на Боспоре другие – вожди приазовских ираноязычных племен.

      На рубежах Византии

      Гунны и Крым

      Между 369 и 375 гг. н. э. на Дунае появилась орда невиданных кочевников – гунну. От китайских границ они несколько веков перемещались на запад.

      Описание, сделанное историком Иорданом в VI в., довольно типично для восприятия гуннов европейцами позднеантичного времени: «Взъярилось на готов племя гуннов, самое страшное из всех своей дикостью <…> малорослое, отвратительное и сухопарое, живущее среди болот. <…> Может быть, они побеждали не столько войной, сколько внушая величайший ужас своим страшным видом, они обращали в бегство, потому что их образ пугал своей чернотой,