Ржавый калейдоскоп. Иван Валеев

Он практически ничего не чувствовал и не понимал, кроме того, что вот эта жутко и странно изуродованная женщина – враг, с точки зрения того, кто их пленил – решила пока оставить его в живых.

      – Ты… Зачем?..

      Женщина наморщила лоб. «Не понимает», догадался освобожденный. Она меж тем прошлась по комнате, глядя в потолок и срезая или вырывая свисавшую оттуда паутину. Наконец, остановившись, она поманила рукой освобожденного и сказала несколько слов – если только это были слова.

      – Я тоже не понимаю, – освобожденный развел руками.

      Женщина своим клинком прочертила на потолке пару пересекающихся линий, потом ткнула пальцем левой руки снизу вверх. Освобожденный посмотрел на крест, помотал головой. Тогда женщина сделала вид, что обхватывает что-то руками и поднимает это вверх.

      – Поднять? Поднять тебя? – освобожденный повторил ее жест.

      Женщина коротко кивнула. Он подошел вплотную, чуть присел, глянул мельком на ее левую грудь, обхватил бедра, прямо под тощими ягодицами, и поднял к потолку. Пластик правой ноги больно врезался в руку.

      Женщина, вцепившись в его плечо, пыталась вскрыть потолок как консервную банку – и ей это удалось. Лезвием клинка она кое-как расширила отверстие, похлопала освобожденного по плечу и что-то сказала. Тут все было понятно – мужчина перехватил ее чуть пониже, приподнял – и ей удалось вползти в помещение наверху. Затем женщина еще немного увеличила дыру, улеглась на живот и протянула мужчине руку.

      – Ты не сможешь! – запротестовал он.

      Действительно, вряд ли она смогла бы… Но ее раздраженная реплика и рука, требовательно протянутая вниз, заставили его подчиниться.

      – Ну, давай попробуем…

      Освобожденный без особой надежды взялся за руку – и вскрикнул от боли. Ладонь словно в тисках сжало. Пришлось ухватиться второй рукой за пластиковое предплечье и, почувствовав, что его отрывают от пола, мужчина подумал вдруг, что крепление протеза может и не выдержать…

      Выдержало. Освобожденный пролез в дыру, уперся локтем в пол и только теперь увидел, что шею и левое, живое плечо женщины обвивают уже не пряди – целые канаты паутины.

      – Дальше я сам! – крикнул освобожденный.

      Женщина, словно поняла его, тут же разжала руку и перехватила канат, который тащил ее назад.

      Освобожденный кое-как выбрался из дыры, поднял торчащий из пола меч и парой неловких ударов обрубил канат. Затем вложил меч в руку женщины – и тут ему самому захлестнуло шею.

      Зитц, получив обратно свой клинок, быстро срезала то, что ее держало, отхватила еще несколько тянущихся прядей, обернулась – и увидела, что мужчину, которого она вытащила, уже растянуло на полу. Белые нити приковали его к полу, а в рот пыталась влезть пиявка, чуть меньше тех, что были внизу. Зитц ухватила тварь за хвост, шваркнула об пол и отбросила то, что осталось, подальше. Она уже собиралась освободить пленника – во второй раз, везет ему, – как обнаружила,