Фамильный шрам. Александр Асмолов

легонько подтолкнул

      Мальца, пошедшего в загул,

      Пониже талии худой,

      Да так, что тот летел стрелой.

      С разбега плюхнулся в кровать,

      Плед натянув до подбородка,

      Лежал, поглядывая кротко,

      Не помышляя вновь вставать.

      Любой поймет и старика,

      Была бы твердою рука.

      Сергеич только тронул ус,

      Слегка парик седой поправил.

      Не то что гувернер-француз,

      Он вежлив был, но своенравен.

      «Ты, ваша светлость, не серчай.

      Но так вот жить: шаляй-валяй,

      Избави бог, – присягой связан[28]

      И соблюдать Устав обязан!

      Кто на Дворцовой повторял:

      «Служу Отечеству и флоту!»

      Что взял ты нынче за охоту

      Уподобляться писарям.

      Бумагу пачкать по ночам,

      И рифмовать лучам-очам…»

      «Но я…» – гардемарин притих,

      Пытаясь совладать с собою.

      Прислушался – какой-то стих

      Главенствовал над всей судьбою.

      Слова летали друг за другом,

      Как бабочки над майским лугом.

      Сливаясь в пестрый полукруг,

      Чаруя звуком нежный слух.

      Какое было наслажденье

      Описывать глубокий взгляд,

      Что жег который день подряд

      И поражал воображенье.

      В пятнадцать мы пылаем жарко,

      А в тридцать пять эмоций жалко.

      «Я знаю эту кутерьму…» —

      Сергеич с горечью добавил, —

      «Поймешь не сразу, что к чему,

      Игра жестокая, без правил».

      Он замолчал, припоминая,

      Как был влюблен в начале мая,

      Как осенью ушел в поход

      И верил, что зазноба ждет.

      Весной в Кронштадте их линкор[29][30]

      Пришвартовался на рассвете,

      И он в «парадке», при букете,[31]

      Вбежал в знакомый сердцу двор…

      Порою души моряков

      Сдают за кучку медяков.

      «Так что бросай свои амуры,

      Служи Отечеству, сынок.

      Забудь стихи и партитуры,

      Все будет, когда выйдет срок.

      Будь верен Родине и чести,

      Не поддавайся сладкой лести.

      Морское братство не пустяк,

      И флот не сборище бродяг».

      Глаза Сергеича блеснули,

      И на затылок сполз парик,

      К нему он так и не привык,

      Шутил: «Я в энтом, как в кастрюле».

      Моряк на берег списан был,[32]

      И прикрывал у «кэпа» тыл.[33]

* * *

      Глава III

      Сергеич нянчился с Алешкой,

      Как только тот пошел под стол.

      Хоть не знакомил парня с «кошкой»,[34]

      Но с дозволения порол.

      Любил мальчишку, словно сына,

      Не брал за службу и алтына.[35]

      Учил владеть любым клинком —

      Стилетом, финкою, штыком,

      Вязать узлы и штопать парус,

      Знать назубок боезапас,

      Использовать морской компас,

      Карабкаться

28

Гардемаринов, сразу после зачисления, приводили к присяге. Причем преимущество при наборе курсантов было у внуков и сыновей морских офицеров.

29

Кронштадт – (от нем. Krone – корона, Stadt – город) – порт на острове Котлин в Финском заливе, который долгое время служил границей между Россией и Швецией. С 1703 г. Петр I начинает строить на острове крепости, порт и город, который в 1723 г. был назван Кронштадтом и стал главной военной базой Балтийского флота. В наше время остров, соединенный дамбой с г. Санкт-Петербург.

30

Линкор – сокр. от линейный корабль, является логическим развитием броненосцев XIX в. Орудия главного калибра линкоров позволяли атаковать противника с большего расстояния, что часто было неоспоримым преимуществом в бою.

31

«Парадка» – сокр. от парадной форменной одежды военнослужащего. В XIX в. нижним чинам не полагалась парадно-выходная одежда, но ее разрешалось приобретать за свой счет.

32

Списать на берег – т. е. уволить из флота по выслуге лет, состоянию здоровья или за проступок. В переносном смысле – избавиться, забыть.

33

Кэп – сокращенно от капитан.

34

«Кошка» – плетка с несколькими «хвостами». Применялась на флоте XVIII—XIX вв. для наказания нижних чинов.

35

Алтын – старинная русская денежная единица (от тюркского алты – шесть), появился в XIV в. и равнялся шести деньгам – серебряной монете, которую начали чеканить в Москве, а с 1420 г. и в Новгороде.