Надежда-прим. Александр Берг

упаковано! Всё – в деле!

      Через минуту хозяева уже встречали незваных гостей: двоюродного брата с женой и общего друга всех Астаховых Ивана. Как всегда в таких случаях неизвестно каким чертом на столе тут же возникла бутылка «Московской», а хозяйка, не долго думая, притащила с кухни всё, что приготовила на утро: две жестяные банки «Завтрак туриста», тарелку с квашеными огурцами, полбуханки черного хлеба и с десяток сваренных вкрутую яиц.

      Иван, кажется, обрадовался огурцам больше, чем водке:

      – Ого, огурчики! – и схватил с тарелки сразу два мятых-перемятых. – И какой русский не любит… солёненького! А рассольчик? Вылили? Как вылили?! А чем же мы утром опохмеляться будем?

      – Мы че, алкаши? – гневно пожала плечами хозяйка. – Нам с Вовкой в десять – на самолёт! – и уже по-деловому объяснила: – Рассол скис. Еле огурцы отходила! Счас всё мгновенно скисает и тухнет. Химия!

      – Ну да! – воздвигся над столом двоюродный брат, детина лет тридцати с загривком циркового борца. – Коммунизьм, бля, есть советская власть плюс… эта, бля…электри…фикция, коллектявизация и химизация усей страны! Ура товарищи!

      – Поэтому страна и киснет со страшной силой, – охотно добавил муж Ольги и чокнулся с двоюродным братом, – как эти, бля, огурцы!

      – Боже мой! – искренне вздохнула жена двоюродного брата, немножко похожая на обеспеченную девушку времен нэпа. – Как, однако, терпелив русский народ! Просто жуть берет! С таким народом советская власть – бессмертна! С четырех часов занимают очередь за молоком, пишут на руках химическим карандашом номера, как в концлагере. Через два часа им говорят, мол, молока не будет, приходите, мол, завтра! И знаете, че они, идиоты, спрашивают у продавца? Будут ли завтра действительны сегодняшние номера!

      – А винный бунт на Комсомольском? Забыли?

      – Так то ж- винный!

      – Ну че, родственнички! – зевнула хозяйка. – За советскую власть пить уже поздно! За Михал Сергеича рано! Тогда – колитесь, зачем пришли! А то я засну прямо на стуле и мордой – в эти огурцы!

      И тут в комнату важно вошёл ротвейлер. По-видимому ему мешали спать «враждебные голоса». Он пробурчал что-то нечленнораздельное и резко отряхнулся. Затем подошёл к жене двоюродного брата и нехорошо оглядел ее с ног до головы. Жена ему явно не нравилась и он не скрывал это.

      – Оль! – женщина нервно захихикала и поправила причёску. – Тебе не кажется, что у него ко мне какой-то нездоровый интерес? А почему он до сих пор не спит?

      При этих словах Рекс грозно рыкнул и боднул её лобастой башкой.

      – Рекс, фу! – закричала Ольга. – А ты не дрожи! Собаки этого не любят. Вы его разбудили, к тому же он ненавидит запах водки. Особенно от женщин.

      – Я тоже! – расхохотался Иван. – Че ее нюхать! Заглотил и все дела!

      Ротвейлер оглядел тяжеленым взглядом гостей и уже зло зарычал. Всем стало как-то не по себе.

      – Рекс! На место! – прикрикнула Ольга. – Он нервничает. Я лучше отведу его в комнату.

      – И запри за ним дверь! – посоветовал муж. – Так ему будет спокойней.

      – Да-да-да! –