Чисто царское убийство. Андрей Гончаров

на голландском судне, познакомились и остановились вместе, не было ничего особенного.

      Братья заняли комнату чуть побольше, инженер – другую, поменьше, но такую же убогую. Делать было нечего. С гостиницами в Петербурге в ту пору еще не сложилось.

      Через несколько дней, прожитых на постоялом дворе, трое Петровских пенсионеров по-настоящему сдружились и много времени проводили вместе. Правда, в то утро, когда так называемые братья Угловы отправились во дворец князя Меншикова, инженер туда не пошел. Его никто не звал.

      По пути к резиденции светлейшего братья не могли не заметить суеты на улицах. Все флаги возле присутственных мест были приспущены и перевязаны черными лентами. Владельцы многих лавок окутывали свои вывески темным крепом. Там и сям собирались кучки людей, которые что-то оживленно обсуждали.

      Братья подошли к одной из них, чтобы послушать, о чем там говорят.

      – Верно ли, что император Петр Алексеевич скончался? – спросил степенный купец с окладистой бородой у человека во фризовой шинели, по виду – мелкого чиновника.

      – Да, сей слух верный, – подтвердил канцелярист. – Вон и пушки в крепости стреляли, и флаг над дворцом приспущен.

      – Помяни, Господи, его душу! – с чувством произнес купец, сотворив крестное знамение. – Хотя был государь зело крут, но сколь держава при нем укрепилась! Будет ли так и впредь?

      – Должно быть! – заявил третий участник разговора, судя по одежде иноземного кроя и короткой бородке, моряк. – Ведь преемницей Петра будет не кто-то другой, а его супруга, императрица Екатерина! Сегодня с утра все флотские экипажи ей к присяге приводили. И в Кронштадте, мне друзья сказывали, было то же самое.

      – И что флотские? – осведомился Углов, тоже решив вступить в разговор. – Охотно ли присягали императрице?

      – Не просто охотно, а с великой радостью! – ответил человек с бородкой. – Нам, военному да морскому люду, никого иного на троне не надобно. Все знают, что Екатерина о флоте радеет.

      Узнав таким вот образом последние новости и послушав комментарии к ним, братья продолжили путь к дворцу. Дорогой они разговаривали, стараясь, чтобы никто не слышал их.

      – Слушай, я только сейчас заметил, что мостовая-то деревянная, – проговорил Ваня.

      По дороге он непрестанно вертел головой, оглядывался по сторонам.

      – А какая она должна быть, по-твоему? – сказал в ответ Углов. – Каменные только спустя полстолетия появятся. Скажи спасибо, что такая есть.

      – Мостовая деревянная, а дома каменные, – не унимался Ваня, рассматривая здание, строящееся на Гороховой улице, по которой они шли. – Я раньше, когда читал про каменные дома в Петербурге, думал, что речь о кирпиче идет. А это, оказывается, и в самом деле камень! Насколько же труднее с ним работать!

      – Да, кирпича в империи в это время еще мало было, – сказал Углов.

      Он в отличие от меньшого брата старался держаться степенно, головой не вертел.

      Когда Ваня совсем остановился