Девичий виноград. Рита Карамыш

вспучит дрожжами утробу

      Молочно-мучных разомлевших глубин;

      В опару муку добавляет и сдобу:

      Соль, сахар, четыре яйца, маргарин.

      Устроив удобно в коленях посуду,

      Густую и липкую массу она

      И месит и месит,

      Не взмокнет покуда

      (Согласно старинной науке) спина,

      А масса не станет то писком,

      То вздохом

      Вовсю отзываться нажатьям руки, —

      «Сигналя», что тесто схватилось неплохо

      И будут неплохи ее пироги.

      В то время как тесто в укрытии душном

      Растёт и пышнеет,

      Вздымая покров,

      Она нашинкует, порубит, потушит

      Начинку для славных своих пирогов.

      А тесто не раз ещё будет обмято,

      Чтоб вызрело,

      Силу набрало оно…

      От тёплой начинки идут ароматы.

      Есть время отвлечься и глянуть в окно.

      Там нынче московское зимнее утро:

      Собачек с прогулки ведут по домам;

      Машины снуют через двор поминутно,

      И – шпилем над крышами —

      Высится храм,

      Глядит неприкаянно и величаво;

      И сдувшийся шарик на ветке повис;

      Да голубь-сизарь

      (Вроде, не приручала!)

      Настойчиво топчет оконный карниз…

      … Вот сложена из пирогов пирамида,

      И можно в умиротворенье присесть;

      Невольная грусть промелькнёт —

      Не обида,

      Что вновь пироги её некому есть.

      Семья не семья,

      И родня, и подружки —

      Всяк сам по себе существует давно,

      И стало привычно подобьем кукушки

      Жить в доме уютном и прибранном. Но…

      Она, как и прежде, печёт пироги,

      Обычно – под праздники

      И выходные;

      Лежат пироги её долго иные,

      Но так же они и вкусны, и мягки.

      Двое

      – Развод отложили?! Размен отложили?!

      Ну, будете после друг другу пенять!

      Но как доброхоты их ни тормошили —

      Решенье обратно не стали менять.

      И тихую жизнь терпеливо прожили —

      В словах осторожны, на ласки скупы;

      Из треснувшей чаши спокойно допили

      Напиток не самой счастливой судьбы.

      И выросли дети. И стало жилище

      Хранилищем былей, преданий, легенд.

      И мир фотографий – их тыщи и тыщи —

      Напомнит им чем-то занятный момент.

      И двери в мятежные годы закрылись,

      И старости тихой безмолвствует даль,

      И каждый (в одно – не слились, не сроднились)

      Своим искушениям верен едва ль.

      Забыт и разлад, что замять поспешили;

      Хотя – если волю сомнениям дать —

      Возможно, себя благодати лишили…

      Но знает ли кто, в чём она – благодать?

      Девушка с собачкой

      Девушка с собачкой – кто она, откуда?

      Где жила, училась, раньше где была?

      Броская, худая – грозно, как простуда,

      С самой первой встречи в кровь