Юрист. Джон Гришэм

на сына изучающий взгляд поверх тонкой круглой оправы очков.

      – У тебя на это есть серьезная причина?

      Подготовленный список доводов Кайл выучил наизусть, сознавая тем не менее, что все они прозвучат невыразительно и плоско.

      – Юридическая деятельность pro bono видится мне бессмысленной тратой времени. Я в любом случае окажусь на Уолл-стрит, так почему не сразу?

      – Не верю.

      – Да, да, ясное дело. Потеря лица.

      – Хуже. Ты продаешь себя. Ничто не заставляет тебя начать карьеру в этом корпоративном террариуме.

      – Речь идет о высшей лиге, отец.

      – В каком смысле «высшей»? В плане денег?

      – В плане начала.

      – Чушь! Я знаком с обычными судейскими крысами, которые за год зарабатывают в десять раз больше, чем партнер самой престижной фирмы в Нью-Йорке.

      – Да, и на каждую такую удачливую крысу приходится тысяч пять ее голодающих коллег. По большому счету, в солидной фирме оклады намного выше.

      – Ты возненавидишь первую же минуту своего пребывания в солидной фирме.

      – Вовсе не обязательно.

      – Сам убедишься. Ты вырос здесь, в окружении нормальных людей, здесь ведутся нормальные дела. В Нью-Йорке же тебе придется ждать порядочного клиента лет семь.

      – Это великолепная фирма, отец. Одна из лучших.

      Джон достал из нагрудного кармана авторучку.

      – Позволь мне записать твои слова. Через год, когда я прочту их, тебе станет стыдно.

      – Пиши. Я повторю: это великолепная фирма, одна из лучших.

      Отец каллиграфическим почерком вывел на листе бумаги строку и твердо произнес:

      – Ты возненавидишь эту фирму, ее юристов и дела, которые она ведет. Скорее всего ты будешь испытывать ненависть даже к ее секретаршам. Тебе опостылеет рутина, ты превратишься в поденщика, готового оплевать своих работодателей. Слушаю.

      – Я не согласен.

      – Отлично. – Перо авторучки вновь побежало по бумаге. Закурив очередную сигарету, Джон выпустил вверх огромный клуб дыма и отложил ручку. – Мне казалось, ты захочешь испытать себя и при этом помочь людям. Разве всего несколько недель назад ты говорил что-то другое?

      – Но я передумал.

      – Что ж, передумай опять. Еще не поздно.

      – Нет.

      – Почему? Что тебе мешает?

      – Я просто не желаю торчать три года на пашне в Виргинии, пытаясь освоить испанский только для того, чтобы вникать потом в жалобы незаконных иммигрантов.

      – Извини, но я думаю, это прекрасное начало для юриста. Не верю. Придумай что-нибудь другое.

      Джон Макэвой стремительно крутнулся в кресле и встал. Такое Кайл видел уже не раз. В приступах раздражения отец предпочитал мерить шагами кабинет и яростно размахивать руками. Так он вел себя в зале суда. Подобного всплеска эмоций следовало ожидать.

      – Помимо всего прочего, мне не мешало бы заработать.

      – На что? На покупку новых игрушек? У тебя не будет времени тешиться ими.

      – Я думал накопить…

      – Да