Ассасин Его Святейшества. Тим Северин

Льва весьма недолюбливают – более того, презирают, поскольку он не из их числа. В папскую администрацию он пролез, будучи еще скромным молодым алтарником, но постепенно пробрался на самый верх, усадив свой плебейский зад на трон святого Петра.

      – Как же ему это удалось? – удивился я. – Неужели аристократии Рима не хватило сил преградить ему дорогу?

      Павел, сменив позу, откинулся на спинку стула:

      – Для них этот ловкач оказался слишком проворен. Избрался на престол спустя всего сутки после кончины своего предшественника. – Бывший номенклатор смешливо фыркнул: – Почву подготовил, как надо. И проголосовали за него почти единогласно. Должно быть, он вложил в это немало средств.

      – То есть он скупил голоса?

      – Ну а как иначе? – хмыкнул Павел. – Годы ушли на то, чтобы ключевые места в его канцелярии заняли палатинцы[4], ну, а если не персоны из самого Латеранского дворца[5], то, во всяком случае, те из них, кто за свое продвижение отсыпал ему преизрядные суммы. А потому, когда дело дошло до выборов, они не захотели лишиться своих вложений и быть выставленными из канцелярии Папой, не получившим от них достаточной, по его разумению, мзды.

      – Это и есть причина, по которой я нахожусь здесь, – раскрылся я. – У члена королевского совета, архиепископа Арна Зальцбургского, лежит целая кипа писем от церковников Рима. Льва они обвиняют во всех смертных грехах – от симонии до адюльтера.

      Брови на круглом, в синеватых прожилках лице моего собеседника взметнулись вверх:

      – Такую репутацию надо было еще заработать!

      Однако мой тон оставался серьезным:

      – Арн желает знать, связаны ли как-то обвинения против Папы с тем апрельским нападением на него. По рекомендации Алкуина выяснить это дело послали меня. Ты же был указан в качестве полезной связующей нити.

      Павел с полминуты помолчал.

      – Ну а если, скажем, имена тех обидчиков будут установлены, что тогда? – спросил он негромко.

      – Этого пока не решено. Я здесь лишь затем, чтобы потихоньку собрать сведения. Ты поможешь мне в этом?

      Последовала еще одна пауза, после чего мой старый друг с саркастичной усмешкой произнес:

      – Конечно, я помогу тебе, Зигвульф… Безделье стало мне понемногу наскучивать. А в книге пословиц есть одно весьма мудрое изречение: «У Господа для его промысла припасено все, даже зло на черный день».

      Он неторопливо поднялся:

      – Но сперва давай подкрепимся. Как раз в это время дня у меня главная трапеза. Никаких излишеств: пищеварение у меня уже не то, чтобы злоупотреблять скоромным.

* * *

      За копченой рыбой с соусом из фенхеля, а также хлебом и фруктами я поведал Павлу о том, что мне рассказал Альбин, и о своем посещении церкви Святых Стефания и Сильвестра.

      – Я рассчитывал осмотреть ту церковь изнутри. Мне думается, что налетчики могли вначале затащить Папу туда, пока не показалась стража.

      – То здание было некогда храмом Непобедимого Солнца, – рассказал хозяин дома,

4

Палатинцы – имеется в виду партия дворцовой знати (по названию центрального из семи холмов Рима).

5

Латеран – дворец Папы в Риме.