Камни Таэры. Ольга Витальевна Манскова

и заброшенное Королевство проклятых королей… Так там почему-то значится. Впрочем, суть, кажется, одна и та же – там, мол, полная неизвестность.

      – А я пока никакого отличия этой земли от обычного леса не чувствую. Разве только в том, что появились новые виды бабочек, жуков, растений – такие, каких я раньше не встречал. Да, и теперь в лесу намного больше всякой живности. Но пока никаких чудес. Почему ты нам раньше запрещал сюда даже приближаться, мастер Цэн? – спросил присевший рядом с нами Сэд, который ранее только изучал взглядом ближайшие окрестности и не участвовал в разговоре.

      – Ну, во-первых, по-разному случается… Бывает, что все запретные земли человек проходит – и ничего, а бывает, что зайдет лишь на несколько шагов – и выскакивает, как ополошенный. Ну и, облаву на колдунов иногда здесь устраивают… Кордон выставляют именно тут – понятное дело, что с внешней стороны Запретных земель, а не с внутренней. Почему-то эти земли Сила считает местом паломничества для ведьм и колдунов, и если они откуда-нибудь сбегут, то считается обязательным прочесать лес вблизи границы с этими землями. Хотя я, если честно… В свое время именно сюда и подался, когда из тюрьмы сбежал. Но я же был иностранец, не знал здесь никого и ничего.

      – Ой, что это? – вдруг, с широко расширенными глазами, Дэмэр уставился на траву около его ног.

      В траве прыгала маленькая, ростом с мизинец, зелёная обезьянка. Увидев, что её заметили, она проворно скрылась.

      – С местными существами вы лучше не знакомьтесь и руками не трогайте без их на то желания! Ну что, отдохнули? Тогда – прошагаем часика два – три в сторону озера Лэйд, и расположимся на ночь.

      Здесь, в этих местах, было гораздо больше высоких деревьев, чем в «нашей» части Сиренийского леса, которую мы покинули. Среди этих деревьев встречались и не известной мне породы, например, эти, с высокими мощными стволами и с листьями странной формы и фиолетового цвета. Когда я пошла к воде, мелькнувшей чуть в стороне, между этими фиолетовыми деревьями, чтобы набрать полную серебряную флягу, я увидела белого единорога, купающегося в маленьком лесном озерце с чистою ключевою водой бьющих из-под земли источников. Он, завидев меня, не испугался, а подошел поближе, и, посмотрев долгим глубоким взором, шутливо фыркнул по-лошадиному, а потом вдруг мысленно сообщил: «Мы ещё встретимся с тобой!» – и, не спеша, скрылся в чаще леса, оставив воспоминание как о мираже или видении. В это время проснулся муррен, выставив вперёд мордочку и понюхав воздух. «Я выздоравливаю. Мне хорошо», – сообщил он мысленно, слегка потянулся, выпуская вперед коготки, и снова заснул.

      Когда мы поставили палатку и стали есть сотворённые хлебы и пить сотворённое лёгкое вино, для подкрепления сил, то муррен, лежащий у меня на коленях, вдруг поднялся на лапы и осмотрелся вокруг. «Запретные земли. Это – хорошо. Спасибо вам», – сказал он мысленно.

      – Хочешь есть? Ты голоден? – спросила я.

      «Если можно… Ещё – того же напитка», – попросил он.

      И