История политических и правовых учений. Курс лекций. 2-е издание. Учебное пособие. Игорь Юрьевич Козлихин

мужа, полагает он. «Правители должны руководствоваться общими правилами, и лучше то, чему чужды страсти, нежели то, чему они свойственны по природе; в законе их нет, а во всякой душе они неизбежно имеются» (Политика. 1286а. 20). Более того, «люди, занимающие государственные должности, зачастую во многом поступают, руководствуясь злобой или приязнью» (Политика. 1287а. 40).

      Для того чтобы избежать влияния страстей при издании законов, законодательствовать лучше сообща. «Когда гнев или какая-либо иная страсть овладевают отдельным человеком, решение последнего неизбежно становится негодным; а для того, чтобы это случилось с массой, нужно, чтобы все зараз пришли в гнев и в силу этого действовали ошибочно» (Политика. 1286а. 35). Вместе с тем Аристотель, являясь противником крайней демократии, полагает, что не любая масса порождает хорошие законы, а масса людей средних. «Когда управление государством возглавляют земледельцы и те, кто имеет средний достаток, тогда государство управляется законами. Они должны жить в труде, так как не могут оставаться праздными; вследствие этого, поставив превыше всего закон, они собираются на народные собрания лишь в случае необходимости» (Политика. 1292b. 25–30).

      Таким образом, в политии и в приближающихся к ней формах государства «осуществляется правление законов, а не людей».

      Следует подчеркнуть, что в «Политике» анализируется сфера распределяющей справедливости, связанная с отношениями властвования и подчинения. Она в наибольшей степени подвержена страстям человеческим, человеческой субъективности. Это происходит потому, что критерий справедливости – достоинство, – в отличие от обменных отношений, привносится извне, а не содержится в самом отношении. Аристотель стремится подчинить политическую сферу праву-справедливости, привнести в политику разумность и беспристрастность. «Ясно, что ищущий справедливости ищет чего-то беспристрастного, а закон и есть это беспристрастное», – пишет он (Политика. 1287b. 5). Поэтому «каждое лицо, воспитанное в духе закона, будет судить беспристрастно» (Политика. 1287b. 25). Принцип «правления законов, а не людей» означает распространение права на политическую сферу, необходимость упорядоченности и предсказуемости в деятельности должностных лиц, исключения произвола из отношений властвования. «Итак, кто требует, чтобы властвовал закон, по-видимому, требует, чтобы властвовало только божество и разум, а кто требует, чтобы властвовал человек, привносит в это и животное начало, ибо страсть есть нечто животное, и гнев совращает с истинного пути правителей, хотя бы они и были наилучшими людьми; напротив, закон – свободный от безотчетных порывов разум» (Политика. 1287а. 30). Иными словами, правление закона характеризуется как правление беспристрастного разума. Но в отличие от Платона Аристотель находит разум в самом человеке, а не вне его. Он анализирует свойства права как такового, закон для него не является инструментом для достижения какой-либо цели, он ценен сам по себе как условие благой жизни. «Правление законов, а