Приключения «Котобоя». Андрей Усачев

по домам уже под утро. А команда осталась на яхте.

      – Может, и мне такой завести, – вздохнул Афоня, глядя, как Шустер забирается спать в сапог.

      – Лучше поищи валенок, – сказал Котаускус. – В следующий раз отправимся на Северный полюс!

      История вторая.

      ПУТЕШЕСТВИЕ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС

      Когда люди переехали из Котьмы в город, нелегко поначалу было котам. Но со временем пообвыкли: кто шерсть прял да носки вязал, кто огород стал сажать, а кто и рыбачить начал. Море-то под боком. А где море, там и рыба. А где рыба, там и кот! – так раньше старики говорили.

      Кот Шлында сидел на крылечке своей избы, когда появился старпом с «Котобоя» Афоня. Афоня тащил за собой санки со здоровенными валенками.

      – Ты чё, деда Мороза обокрал? – оживился Шлында.

      – Нет, у Черныша выменял. У него от хозяина остались.

      – Ну, и на что они тебе? Лето ведь.

      – Мы на Северный полюс собираемся.

      – А-а, – понимающе кивнул Шлында. Но когда валенок проехал мимо, покрутил лапой у виска.

      Идея плыть на Северный полюс возникла так…

      Капитан Котаускас предложил пойти за рыбой к Исландии, потому что там самая жирная селедка. Афанасий возразил, что самая жирная селедка – норвежская. Потому что Норвегия – севернее. Ведь чем севернее, тем вода холоднее, а рыба – жирнее.

      Спор грозил перейти в драку. Но вмешался младший матрос Шустер:

      – Самая жирная селедка на Северном полюсе. Потому что Северный полюс севернее всего! – заявил он. И вопрос был решен.

      Котаускас придирчиво осмотрел валенки. Левый был с дыркой.

      – А поновее не нашлось?

      – Зато размер пятидесятый. В животе жать не будет, – ответил Афоня. -А дырка, она для вентиляции!

      Шустер, ночевавший в сапоге, менять свой сапог на валенок не стал. А просто притащил шерстяной носок. Котаускас и Афоня дружно сморщили носы:

      – Ффу! Псиной пахнет!

      Носок был из собачьей шерсти.

      Готовились к плаванию основательно. Притащили санки, коловорот и массу теплых вещей. Все это выглядело диковато. Лето стояло жаркое. И загоравшие на берегу кошки хихикали:

      – Эй, морячки, вы не в Анталию собираетесь?!

      Котаускас, из принципа ходивший в шапке-ушанке, старался не обращать на них внимания:

      – Ничего… Зато на полюсе тепло будет!

      Плавание началось отлично. Дул попутный ветер, и вскоре «Котобой» вышел в открытый океан.

      Прошел день, второй, третий, пятый, седьмой. Котаускас стал нервничать:

      – Впереди должна быть Земля Франца Иосифа, а ее нет. Ёксель-моксель-таксель-брамсель!

      – Значит, компас сломался, или мы проспали, – предположил Афоня.

      – А может, мы и полюс проспали, таксель-брамсель? – заволновался Шустер.

      Тревога охватила всех. Котаускас даже спал с биноклем. А впередсмотрящий Шустер не слезал с мачты – еду ему подавали наверх.