Недосказанное (сборник). Александр Асмолов

будто мысли в книжном томе,

      Был незаметен, словно майский соловей.

      Испытывать его терпенье не решаясь,

      Я постелил за письменным столом.

      Но побожусь, что взгляд его, не каясь,

      Следил, как я забылся сладким сном.

      Наутро, только первый день проснулся,

      Хотя, за старым всё тянулся след.

      Со стуком в мои двери ломанулся,

      Михалыч, мой докучливый сосед.

      На кухне мы с ним молча покурили,

      Приняв, для облегченья бытия.

      Он в тайне рассказал, как сторожили

      Они с друзьями этот праздник с ноября.

      Так каждый год они в дозор уходят,

      По расписанию в ночной секрет идут.

      И ночи напролет с дороги глаз не сводят,

      Но праздники обходят их редут.

      В Сочельник братство долго совещалось,

      Грозились слабых посадить на кол.

      И бдительность ещё у всех осталась,

      Но, представляешь, ЭТОТ, не пришёл!

      Наш долгий разговор к обеду растянулся,

      Его по-христиански стало жаль.

      Обняв за плечи, я к нему нагнулся,

      Шепнув, что одолеем мы печаль.

      На цыпочках пройдя по коридору,

      Приблизились к чудеснице вдвоём.

      Он не дышал, согласно уговору,

      Такая деликатность проявилась в нём.

      Дрожащею рукой коснулся веток,

      И тут же закрутилась карусель.

      Он веселился стайкой малых деток,

      Устав, обмяк как клюквенный кисель.

      Сел на полу, прижав к груди подарок,

      Так радостно смотрел в мои глаза.

      Подобно ангелу среди библейских арок,

      Готов был вознестись на образа.

      Потом поднялся молча, чуть шатаясь,

      Беззвучно растворился в тишине.

      Ушёл и праздник, так же, не прощаясь,

      Наверно, это всё приснилось мне.

      Тоска

      Глубин сознания касаясь,

      в бесцеремонности не каясь,

      Холодным вечером тоска,

      как ствол застыла у виска.

      И в душу молча пробираясь,

      как будто этим наслаждаясь,

      Ручьём, начав издалека,

      вдруг взбеленилась, как река.

      Из пены образы рождая,

      и свой порядок утверждая,

      Мой разум стиснув в кандалы

      и волю сбросив со скалы,

      В пучине всё порабощая,

      остатки чувства укрощая,

      Накрыв для праздника столы,

      решила править средь золы.

      У пепелища восседая,

      обрывки давних снов съедая,

      Насытившись моей мечтой,

      вдруг обернулась пустотой.

      Звенящая и вся седая,

      неясный страх внутри рождая,

      Наполнив сердце суетой,

      позвала ужас на постой.

      Он был готов уже вселиться,

      покняжить и повеселиться,

      Покуролесить без забот, да вышло все наоборот.

      Любовь не думала мириться

      и в бездне тихо раствориться.

      Перешагнув весь темный сброд,

      кишащий у моих ворот,

      В глаза